Театр кошмаров

– Исправь это! – Тобиас схватил Каспера за грудки и хорошенько встряхнул, будто пытаясь его разбудить. Но уже через секунду его руки ослабли, и, отпустив Каспера, Тобиас трусливо отскочил к пустому оконному проему.

В глубине коридора вопил Найт. От страха или от боли? Каспер покосился на свою руку, оплетенную лозами. Его Изнанка не болела, даже наоборот – стала его лекарством и щитом. Она ощущалась как продолжение тела. Материализованный кусочек души стал новым органом, который функционировал сам по себе.

Но то, что Каспер увидел, обернувшись, ему не нравилось. Совсем не нравилось…

Что-то выбиралось из кожи Найта, стягивая его тело так, будто оно было всего лишь надоевшей одеждой. Оно просачивалось из-под ребер и лезло через порванную кожу на руках и шее. В какой-то миг что-то хрустнуло. Найт обмяк, затих и грудой изломанных костей осел на пол. Существо же выпрямилось во весь свой гигантский рост – черная макушка вытянутой, как булава, головы касалась потолка.

– Ты тоже это видишь? – стараясь говорить тихо, проблеял Тобиас. Он хотел, чтобы его услышал только Каспер, но существо тоже обернулось.

Оно. То, что раньше было Найтом. То, чем он являлся на самом деле. Его Изнанка. Долговязая тень с нарушенными пропорциями – несоизмеримо длинная голова в несколько раз больше тела. Казалось, совсем крошечное, оно не способно выдержать тяжесть столь громоздкого черепа. Но правда в том, что эта сущность костей не имела вовсе. Форма – лишь лекало чужой души.

И душа Найта навевала на Каспера страх наполовину с отвращением.

– Вижу, – запоздало ответил Каспер, и взгляд рябиновых глаз, горящих на черной макушке, метнулся к нему.

– Твою мать, – озвучил мысли обоих Тобиас и спиной уперся в стену. – Что оно делает?

Изнанка Найта, зависшая над его безжизненным телом, пошла рябью. От нее в стороны поползли разломы, тонкими змеями протягиваясь по стенам, полу и потолку. Касперу показалось, будто он все время сидел внутри яйца, скорлупа которого вдруг начала ломаться. Мир, пойманный в броню нормальности, буквально трещал по швам.

А существо менялось. Туманная форма обретала новые черты. Длинная голова дрожала, как металлический прут, по которому чем-то ударили. С каждым новым движением тени тело удлинялось, а голова, наоборот, притягивалась к плечам. Когда вибрация метаморфоз прекратилась, Каспер рассмеялся во все горло. Но то был не радостный и заливистый хохот, а истерика, замаскированная под неуместное веселье.

– Смотрите на меня! – крикнула Изнанка Найта голосом Тобиаса. Она говорила его губами, двигалась в его теле. Лишь глаза оставались такими же алыми, точно запекшаяся на солнце кровь.

– Примите меня! – голос изменился.

Каспер нервно оглядел коридор в поисках хоть какого-то оружия. Теперь существо говорило его голосом, но звучал он до отвращения лживо. Омерзительное чувство – будто кто-то может залезть в твою кожу. Будто кто-то может пытаться быть тобой.

– Подражатель, – Каспер сплюнул загустевшую слюну, и монстр сделал то же самое. – Вот ты каков, Найт.

– Что ты несешь?! – Тобиас было рванул в сторону Каспера, чтобы припечатать того кулаком к стене, но не смог сделать и шага.

Вальетти точно прирос к углу коридора – самой дальней от Подражателя точке. Только прятаться бесполезно – разломы уже ползли по зданию, а единственный путь к отступлению – лестница за спиной «Найта».

– Найт мертв! – выкрикнул Тобиас, и Изнанка повторила возглас тем же голосом.

Только вот эмоции Подражатель копировать не мог. А потому пугающая фраза прозвучала до жути сухо, почти буднично.

«Найт мертв. А теперь о погоде на эту неделю».

– Надо валить, – Каспер следил за тем, как Изнанка расхаживает из стороны в сторону, наворачивая круги вокруг своей уже бесполезной физической оболочки.

Каждый раз, когда Подражатель передергивал плечами или наклонял голову, лицо менялось. Алые глаза то блестели из-под низких век Тобиаса, то выглядывали из-под спутанной темной челки Каспера.

– Отвлеки его, и мы проскочим, – добродушно предложил Тобиас.

Каспер мог бы сгрубить или бросить Вальетти, но было одно «но».

– Отвлеку. Но сначала нужно взять с собой Дарена.

Услышав это имя, Подражатель сначала замер. На копии лица Каспера проскользнуло что-то, отдаленно напоминающее волнение или тоску. Но уже в следующий миг картинка дрогнула и переменилась. Изнанка загоготала голосом Тобиаса.

– Даже эта дрянь понимает, какой бред ты только что сморозил, – сказал настоящий Вальетти. – Мы не сможем забрать Йоркера.

– Почему это? Он ведь на этом этаже, – Каспер покосился на дверной проем сбоку от себя. Он был частично перекрыт деревянными досками, а сквозь тонкий проем выглядывала лишь темнота. Даже если Дарен там, без фонарика его не увидеть. – Вы написали «второй этаж, первый поворот направо». Это здесь!

– Я так и знал, что ты, идиот, поверишь, – улыбка блеснула на лице Тобиаса холодным лезвием.

Слова ударили под дых, и на какую-то секунду Каспер задохнулся в несправедливости. Ох! Какой же он кретин…