Театр кошмаров

Каспер играет святую невинность или просто хочет выведать информацию, прежде чем выдать свою?

– Я спал, – нехотя начал Ааррон. Его голос звучал бесцветно, а взгляд оставался прикован к Ронде. – Проснулся, услышав треск и грохот. Решил, что это просто ночная гроза, но когда начали кричать соседи, все же выглянул в окно. Ну а то, что я увидел, описывать не нужно.

Ааррон утомленно махнул на окно магазина, как бы говоря: «Вы и так видели все то же самое».

– Где ты живешь?

– Это важно? – вскинув бровь, Ааррон покосился на Каспера. Тот слабо кивнул, и друг Ронды все же ответил: – В районе у заброшенной стройки. Но там творится все то же самое, что и в других частях города. Поверьте, я видел достаточно, пока бежал к Ронде… Хорошо, что вчера успел выведать, где она.

Дарен сделал вид, что наконец-то определился с выбором печенья, хотя смотрел на полку пустым взглядом добрых пару минут. Он взял первое, что попало под руку, и попытался заставить себя хоть немного поесть. Голова кружилась от голода, тело ослабло… А ему еще предстоит найти Ви и хотя бы попытаться разобраться с ним. Однако в горло не лезло ни крошки.

– А что случилось… с ней? – Дарен, смущенный направленными на него взглядами, кивнул на Ронду.

Она теребила край повязки, скрывающей окровавленную часть лица. Ее руки дрожали, выдавая боль и все темные чувства. Ронда сидела, скрючившись в живой клубок кожи и костей, и даже если слышала разговор, виду не подавала.

Только сейчас Дарен заметил, что из-под футболки Ронды выглядывала влажная от крови ткань. Перевязка? Ронду ранили еще и в бок?

Ааррон резко отвернулся и снова уставился на полку с салфетками и антисептиками.

– Я не знаю, как это произошло, – голос Ааррона звучал не громче шороха пустой упаковки, которую он отчаянно сжимал в руке. – Когда начался этот дурдом, я рванул за Рондой. Знал, что она лежит в больнице, поэтому направился сразу туда.

Дарен метнул взгляд на Каспера, но тот, похоже, тоже пребывал в легком недоумении. Не знал, что сестре Этель нездоровится?

– Машина не завелась, общественный транспорт, разумеется, не ходил, – продолжал рассказ Ааррон. – Поэтому я пришел слишком поздно. В больнице уже было пусто, все заполонили эти трещины и существа, что из них лезли. Они не трогали меня, но, возможно, напали на Ронду.

– Почему ты так думаешь?

– Она была заперта в палате. Когда я искал ключ, Ронда вдруг закричала. А когда я вошел внутрь, она уже лежала на полу.

– Может, ее ранило осколком? – несмело предположил Дарен.

Ааррон запустил пальцы в темные спутанные волосы, закрыл глаза и тяжело вздохнул:

– Нет. Это случилось… само. Не знаю, как сказать. Ронда просто была без сознания, а потом вдруг очнулась, но перед этим… Ее глаза…

Дарену стало совестно. Расспрашивая Ааррона, он чувствовал, как раскаленной кочергой копается в свежих ранах. Ему самому было сложно смотреть на Ронду, хотя все самое страшное уже случилось. А Ааррон проживал этот кошмар вновь – уже в воспоминаниях.

А вот Каспер все же осмелился задать еще один вопрос:

– Ты пробовал узнать у нее, как это произошло?

– Она перестала разговаривать, когда поняла, что ослепла.

Дарен смущенно отвел глаза, заметив, как под выпирающими скулами Ааррона заходили желваки. Дарен впервые видел этого парня и ничего не знал ни о нем, ни о Ронде, но все же их боль была для него невыносима.

Он догадывался, как Ронда ослепла. Столкнувшись с этим новым видом разломов, человек, возможно, имел всего два пути: победить свою Изнанку, как Каспер, или же проиграть ей, как Тобиас и Найт. Что, если этот поединок вполне реален и происходит где-то внутри человека? Вдруг он просто этого не помнит?

Что, если Ронда победила, но получила рану? Возможно ли это и значит ли, что Ронда достаточно сильна, чтобы отстоять свою жизнь, но не настолько, чтобы иметь над Изнанкой полный контроль?

И, если такая теория верна, выходит, сам Дарен, получив новый разлом… победил?

– Я отойду подышать, – Дарен положил на полочку совершенно целое, но открытое печенье и направился к выходу из магазина.

Он притормозил у кассы, чтобы оставить на столике горстку монет. Кто знает, вдруг все наладится и хозяева вернутся? Если так, то Дарен не хотел, чтобы ни он, ни его спутники принесли магазину убытки. Денег он оставил немного, но и компания взяла только несколько тряпок, бутылку воды и одну пачку печенья.

На улице было прохладно, несмотря на зависшее над горизонтом летнее солнце. Его медленно затягивала пугающая туча, переливавшаяся разными цветами, точно помехи на старом телевизоре. Помнится, на таком Дарен в детстве смотрел кассеты с мультиками. А на другие кассеты, уже для магнитофона, а не для видеопроигрывателя, его мама записывала музыку.

«Fly me to the moon and let me play among the stars», – пропел Дарен мысленно и удивился. Его не передернуло от накатившей тревоги, хотя внутреннее отвращение к этой мелодии никуда не испарилось.

Он вдруг осознал, что вину за прошлое вытеснило иное чувство – страх перед новыми сожалениями за очередные ошибки.