Читаем Театр (Шум за сценой) полностью

РОДЖЕР. Дорогая, я сам видел, как ручка повернулась. И эти сумки... Не знаю, они были, так сказать, когда мы вошли, но ты понимаешь, что я хочу сказать...

ВИКИ. Все-таки я не понимаю, зачем надевать галстук, чтобы посмотреть...

РОДЖЕР /берет сумку и коробку/. Потому что, если кто-то оставил их рядом с... ну, в общем, я имею в виду... Давай, они, наверно, хотят, чтобы они были внизу, так сказать...

ВИКИ. Миссис Клакетт?

РОДЖЕР. Когда шли сюда... на пути... нанесли всякое... Я хочу сказать... да кто его знает...

ВИКИ /смотрит вниз/. Ой, смотри, она открыла наши сардины. /Хочет спуститься./

РОДЖЕР /ставит сумку и коробку рядом со шкафом, удерживает Вики/. Я принесу. Не можешь ты идти в таком виде.

ВИКИ. А что такого?

РОДЖЕР. Миссис Клакетт?

ВИКИ, Миссис Клакетт?

РОДЖЕР. Она незаменимый человек.

/Входит МИССИС КЛАКЕТТ из кабинета, без свертка, потирая руки./

МИССИС КЛАКЕТТ. Ну, я отблагодарила ее как следует за эти сардины.

/РОДЖЕР пытается открыть дверь шкафа, чтобы спрятать ВИКИ. Дверь не открывается. Мешают сумка и коробка./

А вы все еще тут болтаетесь, что ли?

РОДЖЕР. Да, тут целая волынка. /Дергает изо всех сил за ручку, и ручка отрывается./

МИССИС КЛАКЕТТ. Спасибо, я плохо вижу из-за этой ноги.

РОДЖЕР/отодвигает сумку и коробку, все-таки открывает дверь, запихивает Вики в шкаф и кое-как прилаживает ручку/. Пробую тут проверить все двери... Я имею в виду ручки... и вообще, так сказать... /Начинает спускаться вниз с сумкой и коробкой Филиппа./ Миссис Бланкетт.

МИССИС КЛАКЕТТ. Клакетт, дорогой мой, Клакетт.

РОДЖЕР. Миссис Клакетт, кто-нибудь еще есть в этом доме, а, миссис Клакетт? А мне послышалось, вроде кто-то говорит. То есть я нашел эти коробки, эти вещи, голоса...

МИССИС КЛАКЕТТ. Голоса? Нет тут никаких голосов, милый.

РОДЖЕР. Значит мне почудилось,

ФИЛИПП /за сценой/. О боже! /И раздается звук упавшего тела там, за сценой, и новые стоны и причитания Филиппа./

РОДЖЕР. Простите, что вы сказали?

МИССИС КЛАКЕТТ /подражая Филиппу/. О боже! /И тут же крутит вещи на буфете, бутылки, заглушая крики за сценой, и тоже стонет и причитает./

РОДЖЕР. Что это, в чем дело?

МИССИС КЛАКЕТТ. Да дверь в кабинет открыта. /Идет и закрывает./

РОДЖЕР. Я думаю, им понадобятся эти... внутри... /Показывает на кабинет и на коробку./ Так что я их положу рядом с... /Показывает на переднюю дверь./ Тогда они смогут... ну, вы понимаете, что я хочу сказать... /Уходит через переднюю дверь с сумкой и коробкой./

/Наверху из ванной выходит ФЛАВИЯ. У нее в руках аптечка. Проходя мимо бельевого шкафа и видя, что дверь открыта, она так ею хлопает, что замок защелкивается, а ручка остается у нее в руке./

ФЛАВИЯ. Вечно все ручки хлопают в этой... в этом... все двери, я говорю. /Уходит/

/Из кабинета появляется ФИЛИПП с налоговой квитанцией и конвертом. Его роль играет теперь не Фредерик, а ТИМ./

ФИЛИПП. Последнее уведомление. Меры будут приняты.

МИССИС КЛАКЕТТ. Господи, а вы кто такой?

ФИЛИПП. Я Филипп. Ну так на полу оказались эти сардины, он наступил... я наступил...

МИССИС КЛАКЕТТ... и поскользнулся?! Она убила его? То есть вас? Убила?..

ФИЛИПП, Нет; нет. Он просто немного контужен. Через минуту я... он... будем в порядке.

/МИССИС КЛАКЕТТ уходит в кабинет./

Вы разве не хотели мне сказать, что приходили насчет дома?

ФИЛИПП. Я говорю, господин приходил насчет дома.

МИССИС КЛАКЕТТ/возвращается/. А, точно. Один приходил насчет дома.

ФИЛИПП. Не говорите мне ничего, меня здесь нет.

МИССИС КЛАКЕТТ. Так что он не разбился?

ФИЛИПП. Пусть этим занимаются Сквайр, Сквайр, Хеккем и Дадли.

МИССИС КЛАКЕТТ. А вашу коробку он в саду для вас оставил.

ФИЛИПП. Пусть делают что хотят, только никому не говорите; что мы здесь.

МИССИС КЛАКЕТТ. Да, конечно, я просто сяду и включу... сардины? Я забыла про сардины!.. /Видит сардины на столе./ Нет, не забыла, я вспомнила про сардины. Ну, сюрприз! Надо пойти на кухню и приготовить еще тарелочку, чтобы это дело отметить. /Уходит./

ФИЛИПП. Я не получал это. Меня здесь нет. Я в Испании. Но если я не получал, я не открывал его.

/Появляется ФЛАВИЯ. В одной руке платье Вики; в другой - ручка от шкафа./

ФЛАВИЯ. Дорогой... /Удивленно смотрит на Тима, потом собирается и показывает ему ручку./ Дорогой, у меня никогда не было такой ручки, скажи?

ФИЛИПП. Не было.

ФЛАВИЯ. Я бы никогда не стала покупать ничего такого блестящего. /Бросает платье, и у себя за спиной пытается прикрутить ручку на место./ Не ты ли мне это подарил, а?

ФИЛИПП. Я никогда бы не дотронулся до такого.

ФЛАВИЯ. Нет; оно симпатичное.

ФИЛИПП. Убери его. Положи, откуда взяла. Никогда его не видел. /Уходит в кабинет/

ФЛАВИЯ. Ладно. Я положу его на чердак. Если еще кто-нибудь захочет попробовать. /Уходит, взяв ручку и оставив платье на полу./

/Через парадную дверь, уже без сумки и коробки, возвращается РОДЖЕР./

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза