Театр смерти

– Вы здесь, лейтенант? Вот уж не думала… Видимо, я выбрала неподходящее время, чтобы навестить Элизу.

– Отчего же? Вы избавили меня от хлопот разыскивать вас для допроса.

– К сожалению, со мной нет моего адвоката. Я шаталась по магазинам и, оказавшись поблизости, решила заглянуть к Элизе.

Ева скептически посмотрела на пустые руки Карли. Та заметила ее взгляд и поспешила объяснить:

– Я велела отправить покупки мне домой. Ненавижу таскать пакеты.

Карли и Элиза обнялись и обменялись формальными поцелуями.

– Я и не знала, что ты развлекаешь полицию Нью-Йорка. Может, мне уйти?

– Нет. – Элиза вцепилась в руку Карли. – Лейтенант только что сообщила мне, что погиб Квим. Лайнус Квим.

– Я знаю. Об этом только что передавали в новостях.

– Но вы же, кажется, ходили по магазинам? – заметила Ева.

– Вот именно, – кивнула Карли. – Я зашла в магазин электротехники, где работали сразу несколько телевизоров, и как раз в это время шли новости. – Карли поднесла руки к горлу, как бы борясь с волнением. – Я была ошеломлена, не знала, что думать! Это неподалеку, вот я и решила зайти. Мне хотелось поговорить с человеком, который сумеет понять…

– Понять что? – поинтересовалась Ева.

– В новостях говорили, что смерть Квима связана с убийством Ричарда. Я не понимаю, что это значит. Ричард обслугу даже взглядом не удостаивал! Мне кажется, он полагал, что декорации на сцене меняются и устанавливаются сами собой, каким-то волшебным образом. Он даже не задумывался о том, что за всем этим стоят живые люди. С высоты своего величия он ничего не замечал. Так какая может быть связь между ним и рабочим сцены?

– Но вы-то Квима замечали?

– Конечно. Маленький, побитый молью человечек. – Карли передернула плечами. – Элиза, не люблю быть обузой, но сейчас я бы с удовольствием чего-нибудь выпила.

– Я и сама не против, – ответила хозяйка дома и направилась к бару.

– Вы видели Квима в день премьеры?

– Видела. Он делал свою работу. Как всегда – угрюмо и молчаливо.

– Вы с ним говорили?

– Возможно. Честно говоря, я не помню. Мне водку со льдом, – сказала Карли, обращаясь к Элизе. – И побольше.

– Вы не выглядели расстроенной, когда на ваших глазах был убит Ричард Драко, – заметила Ева.

– Я уже говорила вам: смерти Ричарда могли желать очень многие, лейтенант.

– И вы в том числе?

– Да. – Карли взяла протянутый Элизой бокал и сделала большой глоток. – Я – в первую очередь. Но смерть Квима все изменила. Мне хотелось бы знать, действительно ли она связана со смертью Ричарда. Даже сама мысль об этом пугает меня.

– Бог троицу любит, – словно загипнотизированная, повторила Элиза.

– Спасибо, дорогая, ты меня успокоила. – Карли поднесла бокал к губам и залпом выпила все, что в нем оставалось.

* * *

– Чудны́е! Какие чудны́е люди, – проговорила Ева, усаживаясь в машину. – Великому, по их же словам, артисту на глазах у всех всаживают в сердце нож, и они спокойны. Потом вешают рабочего сцены, и с ними начинается истерика.

Она сняла трубку автомобильного телефона и набрала номер Фини. Его отчет был лаконичен:

– В течение двух последних суток не зарегистрировано ни одного входящего звонка на телефон Квима. И он сам не звонил никому из тех, кто значится в твоем списке. Звонил только своему букмекеру.

– Фини, не разочаровывай меня! Скажи мне что-нибудь интересное, иначе я умру от скуки.

– Он заказал билет первого класса на Таити, но так его и не выкупил. Вылет был назначен на следующую среду. Кроме того, он заказал себе роскошный номер на курорте «Остров наслаждений». На месяц! И, представь себе, интересовался недвижимостью. Желал приобрести дом на побережье.

– Значит, парень рассчитывал на какой-то дополнительный доход.

– Или был большим мечтателем. По крайней мере, в его компьютере я не нашел даже намека на какие-то побочные доходы.

– Неплохой побочный доход приносит шантаж. Правда, иногда он заканчивается петлей, – проговорила Ева.

– Кстати, по этому поводу я как раз сейчас хотел потрепать Морриса.

– Флаг тебе в руки, – сказала Ева и положила трубку.

9

– Лейтенант Даллас? Ну, слава богу! – Темные, радостно блестевшие глаза Морриса за толстыми линзами рабочих очков казались огромными, а брови – густыми, как толстые мохнатые гусеницы. У окончания левой брови посверкивало маленькое серебряное колечко.

Он вытянул руку, повернул ее ладонью вверх и пошевелил пальцами. Ассистент Морриса, недовольно ворча, вытащил из кармана мятую двадцатку и положил ее в открытую ладонь шефа. В следующую секунду бумажка исчезла в кармане зеленого халата патологоанатома.

– Ты никогда меня не подводишь, Даллас. А ты, Рочинский, запомни главную заповедь: никогда не играй против банкомета.

– Выиграл пари? – поинтересовалась Ева.

– Ага! Поспорил со своим помощником на то, что ты заявишься к нам еще до пяти часов.

– Как хорошо быть предсказуемой. – Ева посмотрела на труп темнокожей девушки, лежавший на стальном хромированном столе под скальпелем Морриса; на ее груди и животе уже был сделан надрез в форме буквы Y. – Но это не мой покойник.