Театр тающих теней. Словами гения

— Девять минут до конца основного времени, если главный арбитр англичанин Кен Дагналл не добавит еще несколько минут…

Стук ее пишущей машинки в таком шуме не слышит никто. Текст на победу. Нейтральный текст для перерыва перед дополнительным временем. Текст на поражение. Она одна сейчас соображает, что на поражение тоже нужен текст?! Как он был нужен два дня назад, когда они проиграли в полуфинале, сам выход в который страна воспринимала как чудо.

— Эйсебио! Невероятный Эйсебио, имеющий все шансы стать лучшим бомбардиром этого чемпионата, рвется к воротам сборной Советского Союза, но Лев Яшин блистательно играет на выходе. И немедленно возвращает мяч в игру…

«Исторический матч национальной сборной, Команды нашего сердца!» — печатает она. Проиграют они или выиграют, они уже команда нашего сердца.

На экране монитора болельщики на трибуне Уэмбли. Толпы орущих британцев, хотя им-то что орать, они уже в финале. Наших почти не видно, откуда им там быть, в Лондоне. Хотя комментатор говорит про такую важную для команды поддержку наших болельщиков, пусть их так немного на трибунах.

— И этот там?! — подает голос службист. Кто это нашего соглядатая так удивил?!

Поднимает голову. На экране крупным планом болельщик с нашим флагом в левой руке, а на указательном пальце нет одной фаланги. Кричит, нет, орет так, что вены на шее вздулись. Щека расцарапана. И глаза сумасшедшие. А кто в эту минуту нормален!

Рядом с ним еще один наш болельщик. Помельче, тоже с флагом. Но этот нормальный даже слишком для такого матча. Ничего не выражающий взгляд. Как амеба, которую в школе изучали.

В диком шуме в аппаратной кто-то еще умудряется услышать телефонный звонок. Директора и здесь нашли. Но никто вокруг даже и не думает почтительно умолкнуть, пока начальник разговаривает с кем-то очень важным — с неважным секретарь бы не соединила, директора во время такого матча беспокоить не стала. Да и сам директор у аппарата вытягивается по струнке. Тараторит. Мешает ей печатать и следить за матчем одновременно.

— Нет… Нет… Не мы. Международная трансляция… Сигнал формирует съемочная бригада ФИФА. Мы только получаем отдельно картинку, отдельно звуковую дорожку от нашего комментатора. Есть не акцентировать внимание! Слушаю! Слушаю! Будет сделано!

За двадцать секунд разговора рубашку директора можно выжимать. Прилипла к спине.

— Канал связи с нашим комментатором у кого?! Передайте, не акцентировать внимание на наших болельщиках! Категорически!

Уже и за болельщиков директору досталось?! С болельщиками-то что не так?! Поддерживают как могут.

Восемь минут.

Два дня назад за такие же восемь минут после забитого пенальти родилась надежда! Еще чуть, и сравняют, а там дополнительное время, серия пенальти и… Позавчера секунда за секундой надежда таяла. Мужчины в аппаратной, почти забывшие про кофе и сигареты, на глазах серели. И зверели.

— Кретинка! — Муж швырнул протянутые ему страницы текста для эфира, который она писала, пока все только «болели». С трудом в этом дыму дышала, боролась с горечью в горле от тошноты и горечью от подступавшего поражения, но печатала текст для эфирной папки. — Чтобы я читал это?! МЫ проиграли! Дура!

Что возьмешь с мужчины, когда сборная страны потеряла шанс на, возможно, единственный в его жизни Финал Чемпионата Мира, а ему сразу после этого надо выходить в эфир и что-то говорить всей стране.

Но вышел же. Несчастный. Красивый. Прочел все, что она написала. Многие сочли, что это было достойно. И только мама конечно же сказала, что от такого зятя одни несчастья!

— Витает, как коршун над бедой.

Она сейчас одна женщина в аппаратной, полной мужчин. Похоже, за женщину ее здесь никто не считает, звезду выгнали, а ее не заметили. Сочувствуют мужу — такой популярный, зрительницы сходят с ума, под дверями телецентра дежурят, мог бы и получше себе кого-то найти, чем это безликое, плохо одетое, растрепанное существо. Или она себе все придумывает?

Пять минут.

* * *

— Не наши прокололись. Сигнал идет из Лондона, формируют организаторы. Они просто болельщика показали, безо всякой задней мысли.

За пять минут до конца матча человек в штатском кладет трубку, поворачивается к старшему коллеге, который маятником раскачивается около телевизора.

В здании одной из самых пугающих и закрытых спецслужб мира сегодня тоже смотрят футбол. Но профессиональной хватки не теряют.

— Просто болельщика?! Показали?! С ума все посходили?!

Человек-маятник пятерней треплет волосы, частички перхоти падают на ворот рубашки, пиджак он давно снял.

— Как он на стадион попал?! Куда же ты бьешь, мазила!!! Он когда о выполнении доложил?

— Вчера, двадцать седьмого июля, в восемнадцать двадцать четыре прошел условный звонок «Выполнено». Он эффективный профессионал, сами знаете.