Театр. Том 1

Спасет меня сия жестокая опала:
Свобода милая незыблема, цела.
Под натиском любви она б не устояла,
Когда б любимая сама не помогла.

Я нежность умерщвлял рассчитанным коварством,
Но сострадание ее рождало вновь,
И становился яд живительным лекарством,
Все крепла, все росла час от часу любовь,

Я вижу, — прибегал я к средствам непригодным,
И разумом совет мне был неверный дан.
Зачем обманывал? Затем, чтоб стать свободным,
А стал им — лить когда рассеялся обман.

Тщеславный Купидон! Ты мною, как другими,
Не будешь помыкать, — напрасные мечты!
Ты был вооружен надеждами моими,
Ее отчаяньем обезоружен ты.

Надеждам положив конец, начну отныне
Жить жизнью истинной — заботясь о себе;
Равно держась вдали восторгов и уныний,
Сам буду господин я собственной судьбе.

Красавицы! Навек к вам сердце охладело,
И взоры жаркие его не разожгут;
И то вам будет честь, коль, занятый всецело
Другими думами, спрошу, как вас зовут.

Случится, притворюсь влюбленным — из расчета,
Могу и повздыхать — так, для отвода глаз;
Но буду начеку, не попадусь в тенета
И выйду из игры, когда наступит час.

Взгляд Анжелики — в нем опасная отрада,
На грани гибели я чудом уцелел;
Но монастырская спасет меня ограда,
Как стены крепости, от града этих стрел.

Когда б я отдавал ее в другие руки,
Когда б увидел я ее чужой женой,
Испытывал бы я, быть может, злые муки,
А так — у ревности нет власти надо мной.

Хотел избегнуть пут, не пожалев об этом, —
Сбылось! Любимая покинет бренный свет.
С Клеандром думал я связать ее обетом,
Но лучше, если даст всевышнему обет.

РАЗБОР «КОРОЛЕВСКОЙ ПЛОЩАДИ»