Тебе повезло, детка!

Я села в ванной, обнимая себя за колени, не в силах поверить, что я теперь жена. Да, для модифицированных пара значит все, но для меня это слово – пустой звук. Именно приобретенный статус жены дал мне до конца ощутить, что мы создаем семью. Арман сегодня заметил, что я меняюсь, становлюсь более в себе уверенной, но именно подписанные документы дали мне эту уверенность. Я не просто пара, по закону принадлежащая ему с потрохами, а теперь и супруга, со своими правами. А в семьях у нас равноправие!

Не знаю, как во Франции, а в русских семьях жена и скалкой дать по голове может благоверному в воспитательных целях.

«Или картину на голову надеть!» – вспомнила я свою выходку. Какое было потрясенное лицо у Армана! Не выдержав, ехидно захихикала, и настроение резко поползло вверх. Сам в жены взял! Еще и документы до скандала подсунул, чтобы точно подписала. Пусть теперь не жалуется.

Посмеиваясь, я выбралась из ванны и, замотавшись в полотенце, высушила волосы и влезла в домашние брюки с футболкой. Все же есть своя прелесть в том, когда дома одна. Слуг я еще днем отпустила, зная, что ужинать дома не будем, а если вернется Арман, встречу его в домашней одежде. После той нервотрепки, что он мне устроил, фиг ему, а не эротичное белье! Хотя, может, перед сном и надену шелковую ночную рубашку, но это потом. Пока же я ощутила, что после всех перипетий во мне проснулся зверский голод, и решила спуститься вниз поискать, что пожевать.

На лестнице подобрала дырявый холст с испорченной картиной и внизу сдвинула им обломки столика на полу и черепки разбившейся вазы с цветами. Сметя все к стене, прикрыла этой же картиной и пошла на кухню. Где в доме хранится веник с совком, я не знала, но завтра и без меня уберут. Служанкам уже не привыкать собирать осколки посуды и другие испорченные вещи, жертвы темперамента модифицированного. В кои-то веки и я к этому свою руку приложила!

В холодильнике нашлось мясо с гарниром и сок. Разогрев, поела на кухне, размышляя о том, а где мы будем жить, когда уедем? Интересно, какой у него дом? Много ли слуг? Лично я бы предпочла жить вообще без них! Но если дом большой, нужно быть Золушкой, чтобы поддерживать его в порядке, так что я за разумный компромисс. А может, мы вообще будем жить с его бабушкой? Боже, я ведь совсем об этом ничего не знаю, а раньше было даже неинтересно спрашивать. Теперь же задумалась о будущем…

Хлопнула дверь, и в холле раздались шаги.

«О, как раз и спрошу!» – усмехнулась про себя. Захватив с собой стакан с соком, пошла встречать мужа.

– А ты действительно быстро! – произнесла я и осеклась.

В холле стоял не Арман. Мужчина был ниже ростом и коренастей. Свет внизу я не включала, но, сделав по инерции несколько шагов ему навстречу, сместилась, и освещение из кухни позволило рассмотреть его лицо.

Стакан, выпав из моих ослабевших пальцев, разбился.

– В-вы чт-то здесь делаете?! – запинаясь от нарастающего страха и чувства опасности, спросила я.

– Думал, ты хотела со мной поговорить. Разве не поэтому ты избавилась вчера от водителя и охранника, потребовав их заменить? – ответил Потапов, делая шаг ко мне.

– Не подходите! – Я шарахнулась от него и тут же вскрикнула, неосторожно наступив босой ступней на стекло. Ногу прострелило от боли.

– Осторожнее! Не шевелись, я сейчас.

Он подхватил меня за талию и на вытянутых руках занес на кухню. Посадил на столешницу.

– Потерпи, сейчас посмотрю…

Опустился передо мной на одно колено, приподняв и рассматривая раненую ступню, с которой капала кровь.

«Мне попался заботливый маньяк», – с чувством безысходности отметила я, понимая, что бежать теперь не в состоянии.

Потапов же выругался сквозь зубы, увидев рану.

– Стекло глубоко вспороло ногу, много крови. Ты знаешь, где здесь аптечка?

– Нет…

– Так, сейчас я вытащу осколок и перетяну рану полотенцем. Потом сбегаю за аптечкой в машину.

Не дав мне времени на раздумья, он схватил кухонное полотенце и выдернул стекло. Хлынула кровь, пачкая пол и его одежду, а я зашипела от боли. Потапов туго затянул рану полотенцем.

– Я быстро, потерпи.

К моему изумлению, он действительно ринулся прочь. Несколько секунд я смотрела ему вслед, борясь с пульсирующей болью в ноге, а потом стала озираться вокруг в поисках хоть чего-то для самозащиты. Мне повезло: слева стояла подставка с ножами, и я, передвинувшись к ней, дотянулась и вытащила один. Едва успела спрятать его за спиной под резинку брюк, как вернулся с аптечкой волк.

Полотенце промокло от крови, и Потапов нахмурился, склонившись над моей ногой. Сейчас был удобный момент стукнуть его по темечку, но я не могла напасть первой: он же вроде меня лечит… А потом и вообще стало не до того. Я взвыла от боли, когда он размотал полотенце и стал обрабатывать рану.

– Я перевязал, но, боюсь, требуется наложить швы. Надо еще проверить, чтобы в ране ничего не осталось. Нужно ехать к врачу, – разогнувшись, сообщил Потапов.