Тебя никто не найдет

Взяв себе по чашке кофе, они прошли в ее кабинет. Анья сообщила, что сейчас пока затишье – приближаются холода, и мелкий криминальный элемент потянулся на зимовку в приюты и реабилитационные центры. За целую неделю ни одного дачного ограбления.

– Так что я предложила твоему начальству немного повозиться вот с этим, – и с этими словами Анья Ларионова выложила на стол бумагу из отдела землеустройства. Ее длинный ноготь указал на название – «Хай Вудз Холдинг», компания, которая приобрела в Оффе тот самый дом, чьи хозяева умерли четыре года назад. – Исходя из названия, можно подумать, что их интересует лес.

– Да, едва ли этот домик был кому-то нужен. В нем больше десяти лет никто не жил, с тех пор как старая чета Баклундов скончалась.

– Одновременно?

– С разницей в три месяца. Сперва его не стало, потом ее.

– Многим не удается справиться с одиночеством.

– Или же она жила, пока был кто-то, кому она была нужна.

Эйре вспомнились деревья возле заброшенного дома, как тесно они росли, почти переплетясь друг с другом. Она слышала, что они действительно сообщаются через общую корневую систему, могут делить воду и питательные вещества, предпочитая близость к свету.

– После этого прошло целых шесть лет, прежде чем дети продали дом, – продолжила Анья Ларионова, – наверное, все никак не могли поделить наследство. Если бы братья и сестры предприняли хоть небольшое усилие и сумели договориться, то сейчас мы были бы избавлены от сомнительного удовольствия смотреть на то, как эти лачуги повсюду приходят в упадок.

– Но вот для чего кто-то ее купил… – Эйра заглянула в бумагу, – …за девяносто две тысячи крон, если никто не собирается ни переезжать туда, ни заниматься рубкой леса?

– Я бы сказала, что это очень хорошая цена за адрес, по которому можно зарегистрировать фирму, которая в свою очередь сдается пятнадцати другим фирмам.

Эйра пролистала страницы. Это были распечатки статей и выписки из различных реестров. Взгляд зацепился за слова «русская организованная преступность», «криминальные авторитеты», «подставные лица».

– Это вообще о чем?

Анья Ларионова вернулась к двери кабинета и плотно ее прикрыла. Немного постояла, не убирая пальцев с дверной ручки. Эйра терпеливо выжидала. Ее бабушка, очевидно, сказала бы, что через комнату пролетел ангел или даже целый сонм ангелов.

– Знаешь, почему моя фамилия Ларионова? – спросила Анья.

– Я слышала, что ты была замужем за русским, – откликнулась Эйра. – И даже, кажется, самолично его прикончила.

– Если он снова здесь объявится, то точно прикончу.

Анья наклонилась над подоконником. Утреннее солнце низко висело над землей, с трудом пробиваясь сквозь слои выхлопных газов и пыли, осевших на стеклах.

– Мы познакомились в отеле «Стура» в Умео, я была там на конференции. Знаю, это был идиотский поступок, я вообще в то время вела себя как идиотка, сдуру отдала все свои пенсионные накопления шайке мошенников.

Эйра рассмеялась.

– Так ты же полицейская?

– Когда я дома, то забываю про свою профессию. И когда влюбляюсь – тоже, только ты никому об этом не говори. – Кривая улыбка, мимолетная грусть во взгляде. – Он был таким сногсшибательно красивым. И ему требовалось срочно на ком-нибудь жениться, чтобы получить гражданство. Он ведь вырос в бывшем Советском Союзе и знал, как быстро могут меняться границы и законы. Мы с ним поженились втайне ото всех, даже мои родители ничего не знали.

Анья чувствовала, что что-то было не так, но предпочитала игнорировать свои ощущения – верить в любовь было куда приятнее. Он много путешествовал, «делал дела», как он говорил – валюта, инвестиции и прочие подозрительные махинации, при виде которых ей следовало бы насторожиться и облачиться в униформу, но, как уже было сказано, любовь…

– На третий день после свадьбы он пропал окончательно.

– То есть когда стал шведским гражданином.

– Ему нужны были только бумаги. Документы, с которыми он переставал быть тем, кем был, и становился кем-то другим.

– А кем он был?

– Во всяком случае, Ларионовым он точно не был. Когда я поняла, что фамилия фальшивая, то решила ее оставить. Зачем быть Андерссон, если можно зваться Ларионовой? Как русский хоккеист, помнишь, из легендарной советской пятерки?

Эйра попыталась припомнить, что она знала о хоккее тех времен, когда сама еще лежала в колыбели, и попутно удивилась, насколько далеко они отошли от темы.

– Я рада, что ты мне все это рассказала, но не совсем понимаю, какое это имеет отношение к делу.

– Внешность и иллюзия, – проговорила Анья Ларионова. Она поправила цветущее растение в горшке на подоконнике и вернулась к письменному столу. – В мире, где никто никого не знает, законные документы – твердая валюта, а шведские документы имеют большой вес. Они дают тебе право считать себя честным, порядочным гражданином.

– Как в случае с твоим бывшим, – подсказала Эйра.

– Я рада, что ты не называешь его по имени. К этому делу он не имеет никакого отношения, я просто вспомнила про него.

– Кто же тогда имеет?

Анья улыбнулась.