Тебя никто не ждал

Эландер потихоньку двинулся вперёд, пригибаясь к самой земле. Он даже не думал куда именно идёт, главное было убраться подальше от того, что сейчас здесь будет твориться. Колдовство уже не просто чувствовалось, оно ревело и визжало, отдаваясь у Эландера в голове пульсирующей болью. Давление усилилось до такой степени, что он упал, отбросив кинжал, свернулся клубком и зажал уши ладонями. Такого сильного напора он не чувствовал даже во время войны, когда истерлингские ученики Хамула атаковали их ряды своими заклятиями, исполненными дикой мощи бескрайних восточных степей. Его разум затуманился, он словно бы выпал из этого мира. Он видел, несмотря на то что зажмурил глаза от слепящей боли. Все вокруг было окутано туманом, все строения стойбища стали полупрозрачными, за ними он увидел приземистые силуэты орков, мечущихся вокруг царственно шагающей нечеловечески высокой фигуры. Более стройные тени, похожие на человеческие, пытались атаковать фигуру, та отбрасывала их небрежными взмахами руки. Фигура повернула голову и посмотрела в сторону центра стойбища, где стоял жертвенный камень. Эландер повернул голову вслед за её взглядом и увидел сияющий холодным белым пламенем палантир. На мгновение ему показалось, что в глубине его мелькнули чьи-то глаза густого сапфирового цвета. На Эландера нахлынули видения: всадник на огромном коне в сопровождении своры охотничьих псов, он трубит в рог, и огромная армия откликается на его зов, они накатываются волной на врага, и кровь льется рекой… Видение мелькнуло и исчезло. Фигура двинулась к палантиру. Она перестала обращать внимание на наседающих людей, указала на них оркам и те набросились на своих союзников-людей. Фигура протянула к палантиру руку. Из-за жертвенного камня выдвинулась тень, укутанная в мантию с капюшоном. Креахус. Он выбросил обе руки в сторону неприятеля, собравшегося завладеть их святыней, и из них вырвалась тугая струя темного пламени. Похититель отдернул руки от палантира, обхватил ими струю пламени, та начала извиваться подобно толстому змею. Какое-то время он боролся со змеем, Креахус вливал в свое творение всё больше и больше силы, но похититель и не думал сдаваться. Напротив, он словно становился сильнее и выше ростом с каждой секундой боя, Креахус же таял и уменьшался ростом. Все походило на то, что змей из темного пламени перекачивал энергию от вождя к неизвестному магу, подумал Эландер. Креахус тоже это понял, рванул пламенного змея на себя, похититель выпустил того из рук, пошатнулся. Креахус выкрикнул несколько отрывистых слов и колдовства стало настолько много, что Эландер выгнулся дугой и его бурно вырвало. С трудом ворочая внезапно ставшим непослушным телом, он отвернулся от магической битвы, будучи не в силах терпеть захлестывающий его потом темного колдовства. Волна за волной магия захлестывала его, разум Эландера слабел после каждого удара, и наконец всё закончилось.

Уже почти теряя сознание, он увидел, как над ним склонилось смутно знакомое лицо. Незнакомец что-то сказал, но Эландер не смог уловить смысла в обращённых к нему словах. Подбежал ещё кто-то, вдвоем они схватили Эландера и потащили прочь. Он мотался в их руках безвольной тряпичной куклой. На мгновение они остановились, ему зажали нос, он рефлекторно открыл рот и неизвестный влил туда обжигающую жидкость. Она стекла в желудок жидким огнем. К Эландеру мгновенно вернулось нормальное зрение, он вновь увидел мир привычным, а не затянутым колдовским туманом. Над ним склонилось знакомое лицо в крупным носом-картошкой. Берехтель.

– Живой, – он не спросил, а констатировал факт.

– Худшее позади, мы едва успели, – ответил ему незнакомый голос, – Ещё б немного, и его не спасать, а добивать бы пришлось.

Тело Эландера снова подхватили и потащили. Теперь он видел, что орочье стойбище пылает. С южной стороны огня было меньше, оттуда доносились звуки битв: яростные крики, человеческие и орочьи, лязг клинков и стоны боли раненых и умирающих. Эландера уносили подальше оттуда. Вскоре его взвалили на спину нервно перебирающего ногами скакуна, кто-то затрубил в рог, и конь рванул с места в галоп, взметнув песок копытами.