Течение

- Я вчера только к трём часам до дома добрался, - гордо продолжил тот без паузы. - Эта красотка сначала вся такая "да я вообще не пью, да я подружек жду", ну ты ж меня знаешь!..

Лёха расписывал вчерашнюю победу, а Кротов, фальшиво восхищаясь, забивал адрес поисковик. Киевский вокзал, 50 минут в пути. Дима вскочил, начал собирать сумку, продолжая угукать в трубку, зажатую между ухом и плечом.

- ...Да иду я! - раздраженно крикнул Лёха кому-то у себя. - Блин, поговорить не дадут. Ладно, пойду. Созвонимся. Я теперь частенько в вашем районе появляться буду!

Дима рассыпался в благодарностях, выходя из квартиры и закрывая за собой дверь.

Апрелевка, некогда гремевшая на весь союз своим заводом грампластинок, ныне представляла из себя тихий городок из кирпичных пятиэтажек и кое-где оставшихся частных домов. Главная улица Ленина шла от железнодорожного моста, и минут через десять Дима дошёл до нужного дома по весьма цивильной асфальтированной дороге. По проезжей части сновали иномарки средней потрёпанности, а по тротуару шли деловые горожане. В конце улицы Дима с удивлением обнаружил возвышающийся здоровенный памятник русскому солдату, а сразу за ним белела стенами аккуратная церковь с позолоченным куполом.

Он зашел во двор десятого дома, оглядывая подъезды. Судя по нумерации, ему нужен был третий,он же последний. Возле крыльца, на куцей лавочке сидели местные синяки, будто со стилизованной картинки: морды помятые, патлы торчком, все как один в синих вытянутых трениках, в клетчатых байковых рубашках с протёртыми локтями. На Диму поглядели с детским интересом, без агрессии – возраст уже был явно не бойцовский, предпенсионный. Кротов кивнул мужикам и зашёл в тёмный подъезд. Лифта, естественно, не было, конструкция хрущевок не предполагала. Взлетев до четвёртого этажа, он остановился перед дверью с облупившейся некогда бордовой краской. Потянулся к пластиковой кнопочке звонка, на чёрной коробке которого было выбито «цена 45 к.». Только сейчас заметил, как у него дрожат руки. В электричке он был готов выпрыгнуть на первой же станции и побежать впереди паровоза – ему казалось, что 53 минуты дороги он не выдержит. Даже кондукторы два раза подходили – он психовал как террорист или, как минимум, заяц. Сил на то, чтобы прикидывать и перебирать возможные варианты событий уже не было, он просто хотел доехать и узнать об Андрее хоть что-нибудь. Звонок молча терпел Димины манипуляции, на нажим не реагировал, как тот ни давил. Тогда нервный посетитель стал стучать. Сначала интеллигентно, костяшками, затем кулаком. Прижался ухом к двери – в квартире полная тишина. Кротов решительно двинулся вниз по лестнице. Вышел из подъезда и остановился возле тёплой компании.

- Мужики, я тут жильца вашего ищу, Неволина. Не видали?

 Синяки все разом посмотрели на одного из сидящих в своём плотном ряду. Чернявенький, невзрачный мужичок, с впалыми щеками и глазами, удивлённо уставился на Диму, загоняя в угол сухого рта жёлтую папиросу без фильтра.

- Чё-то не узнаю тебя, - проговорил картаво, блеснув золотым зубом. – Ты кто таков?

Компания с интересом наблюдала за происходящим, разглядывая незнакомца. Дима подавил желание послать любопытного алкаша, но ему нужна была информация.

- Да вот, адрес у меня только есть. Андрей мне нужен.

 Мужик приподнял брови, а вся компания закивала, потянув слабое «А-а-а, Андрейка», и Дима понял, что не след взят.

- Дак, тебе брат мой нужен! – улыбнулся мужик, от чего его обвислое лицо собралось в сморщенную гузку. – Дак, он же в Москве уже сто лет как.

Собутыльники продолжали согласно кивать, будто понятые.

- Он, бишь, когда приезжал-то последний раз? – задался вопросом пегий алкаш с веснушчатым лицом. – Вроде, на тот Новый Год, кажися?

Мужики зажужжали, вспоминая и споря между собой, а Дима уставился на старшего Неволина, как тигр на косулю, цепко разглядывая. В голове не укладывалось, что этот человек мог приходиться хоть какой-то роднёй его Андрею. Ни одной общей черты. А то, что он ещё и опустившийся, конченный алкоголик, вообще разрывало шаблон. Кротов хищно улыбнулся своей коронной улыбкой.

- А я его хороший знакомый, - и он доверительно доложил всей компании. – Андрей Игоревич у нас лучший тренер по плаванию.

 Мужики заохали, загордились земляком, кто-то похлопал заулыбавшегося брата по плечу. А Дима тут же продолжил атаку:

- Он ведь говорил, что его брат вырастил, - хлопнул себя по лбу, сокрушаясь на собственную забывчивость и заговорщицки понизил голос. – Я тогда сейчас в магазин по-быстрому, и всё вам расскажу. Чаем-то напоите?

Брат оживился при слове "магазин", крикнул вдогонку «беленькую возьми» и тут же заважничал перед соседями:

- Эвона как! Уважают! Лучший, говорит, во всей Москве! – и поднял указательный палец, а мужики закивали и углубились в воспоминания об "Адрейке" когда тот ещё "во-от такой был".