Течению наперекор

Я шел не спеша, нежась на здесь уже жарком солнышке, любуясь морем и поглядывая на камни-указатели. До тех пор, пока не дошел до указателя, повернутого стрелкой в сторону моря. Очевидно, здесь и начинался спуск по Чертовой лестнице. Действительно, как раз напротив стрелки находилось некое углубление в скальной стене. Помню, я лениво подумал, что для ослика оно идет слишком круто. Потом решил, что пионеры вполне могут вскарабкаться и здесь, а главная расщелина должна быть где-то рядом. Наверное, я к ней выйду немного ниже. Или переберусь на нее. Будь я в серьезных горах, конечно прошел бы дальше, разведал другие возможности спуска. Но крымская Яйла не высокогорье, идти дальше было лень, и я начал спускаться по указанному стрелкой склону. Метров через пять дошел до большого плоского камня, зажатого между крутых скальных выступов. Камень был сухой, но очень гладкий и лежал круто. Под камнем виднелась удобная полочка. Так же лениво подумал, что спуститься по этому камню, лежа на спине и притормаживая ладонями, можно. А вот подняться по нему — вряд ли. Но ведь я альпинист, как-нибудь переберусь на основное русло Чертовой лестницы. Она должна быть рядом. Спустился. Оглядываюсь. В обозримой окрестности — ровные скалы, никакой «лестницы» не видно. Но ведь стрелка... А что если какой-то шутник повернул камень со стрелкой в сторону моря? Хороши шуточки! Я оказался на стене. Без страховки! Путь обратно отрезан. Надо спускаться. Ближайшие полочки просматриваются, но что будет ниже? До шоссе метров пятьдесят. Спускаться надо спиной к скале. Рюкзак сбрасываю вниз. С полочки на полочку. Пробую одно направление — полочка кончается. Возвращаюсь назад. Пробую другое направление — удается перебраться на полочку ниже. На иных из них помещается вся ступня, на других только каблук кроссовки.

Наконец оказываюсь в безвыходном положении, где полочка метра на полтора прерывается участком гладкой стены. На скалах щель такой ширины можно перепрыгнуть. Но с полочки на полочку прыгать не станешь! К счастью, примерно на середине гладкого участка, на полметра выше уровня моей головы торчит из стены небольшой выступ. Можно попытаться сделать «маятник». Повернуться лицом к скале, благо, полочка достаточно широкая, подойти к самому ее концу, вытянуться в струнку и, прижимаясь к стене, начать падать. В падении схватиться за выступ и оторвать ноги. Качнувшееся тело перенесет их на вторую полочку. Затем оттолкнуться руками от выступа и таким образом перебраться через разрыв. Ну а если ноги не достанут до продолжения полочки? Повиснешь на этом выступе! Долго не провисишь, а помощи ждать неоткуда. Внизу по шоссе гуляют люди — сегодня праздник. Но какой от них толк? Они даже видят меня, приветливо машут руками, что-то весело кричат. Для них это развлечение — человек на стене. Наверное, скалолаз какой-то. Знает, что делает! А что мне делать? Все другие пути испробованы. Всюду полная «безнадега». Решаюсь на «маятник». К счастью, все проходит благополучно. Можно продолжать поиски спуска. Снова начинаю лавировать между полочками. Постепенно снижаюсь. Начинает смеркаться. Проклятый спуск длится уже четыре часа (50 метров!). Наконец, живой и невредимый, достигаю уровня шоссе. Спасен!! Отправляюсь на поиски рюкзака. Он где-то в кустарнике, растущем у подножья стены. Стало совсем темно. Найти не могу. Черт с ним — доеду на попутных до Ялты, а завтра утром вернусь сюда. Выхожу на шоссе. Один за другим проезжают ярко светящиеся автобусы с отдыхающими — возвращаются из праздничного Севастополя. Голосую. Никто не останавливается. Легковушки — тоже. Вот сволочи — видят же, что человек в беде! Потом соображаю: на мне все разодрано о скалы — и майка, и шорты. Наверное, принимают за пьяного. Делать нечего, пойду пешком. До Ялты километров тридцать. Потихоньку к утру дойду...

Иду, не оборачиваясь, не обращаю внимания на автобусы. Вдруг — скрип тормозов, рядом со мной останавливается такси с пассажиром. Водитель спрашивает: «Что случилось? Вижу, идет человек в разорванной одежде, но не пьяный, не шатается». Объясняю, что и как. Говорю, что денег у меня нет — остались в рюкзаке. «Садись, — говорит, — подвезу без денег». И вот я на турбазе. Переодеваюсь и выхожу на набережную. Праздник! Полно гуляющих. Справа, в море, украшенные разноцветными огнями корабли. Слева — гирлянды цветных лампочек и музыка из ресторана. Смотрю то направо, то налево. Красиво! Любуюсь. Меня переполняет радость, что вырвался прямо-таки из лап смерти. А поделиться не с кем. Иду на почту и даю жене следующую телеграмму:

«Хожу живой. Верчу головой.

Очень приятно, хоть вам непонятно».

Через день возвращаюсь в Москву. Встревоженным голосом Лина еще с порога спрашивает: «Что там с тобой стряслось?» Приходится во всем признаться. Выслушав мой рассказ, жена говорит:

— Ты же столько раз твердил, что с горами не шутят!

— Но какие это горы?

— Сорвался бы со стены, узнал какие!

Она права. С горами легкомысленно шутить нельзя. Ни с какими!

Глава 10. На дальних подступах к науке