Techne. Сборка сообщества

Надо отдать должное, американская элита, в особенности братья Рокфеллер и их политические советники типа Г. Киссинджера, не осознавая всей значимости перемен, смогла адекватно расставить приоритеты, последовательно разрешить ситуацию и, несмотря на потрясения, которые принесли эти решения, справиться со всеми конкурентами, да еще и придать этим событиям «естественный» характер. Прежде всего во избежание неожиданных действий со стороны Москвы, воодушевленной неудачами Вашингтона, следовало избавиться от угрозы противостояния СССР. В 1972 г. начинается период «разрядки» и взаимного ограничения наступательных вооружений, который США готовили со второй половины 1960-х гг., что позволило им не оглядываться на СССР. Готовность последнего идти на компромиссы еще раз убедила в том, что советский режим военной опасности не представляет. С точки зрения СССР, жившего в параллельной реальности, признание последовало после наращивания вооружений. С этого времени американский ядерный арсенал неуклонно снижается, а советский, поскольку Москва поняла, что мировой капитализм опять угодил в кризис и, возможно, скоро сгниет, наоборот, начал резко расти, дабы в случае настоящих потрясений быть во всеоружии. Одновременно Вашингтон вбил клин в образовавшуюся трещину в отношениях между КНР и СССР, установив дипломатические отношения между Вашингтоном и Пекином; для последнего это стало выходом из международной изоляции.

Первым обстоятельством, частично решившим проблему избыточной ликвидности, стал «нефтяной шок» 1973—1974 гг., когда цена на сырую нефть возросла в четыре раза. Резкое повышение нефтяных цен привело не только к восстановлению нормы прибыли американской элиты, но и пресечению поползновений в сторону политической самостоятельности стран «третьего мира». С точки зрения экономической теории дело ясное – с отменой золотовалютного стандарта доллар существенно терял в стоимости, а с нею терялись и прибыли нефтедобывающих стран, поэтому рано или поздно повышение цен на нефть было неизбежным. И действительно, цены на нефть росли уже с конца 1960-х гг. С точки зрения политической практики дело было еще ясней – отказ от поставок и рост цен был ответом арабских стран на поддержку Западом Израиля, воевавшего против Сирии и Египта 574 .

Проблема все же заключается в том, что рынок нефти перестал быть потребительской розницей еще в Первую мировую войну, с механизацией армии и использованием нефти в качестве основного сырья химической промышленности и энергетики. Нефтяная отрасль являлась и является (на начало XXI в.) стратегической в любой стране, и любые значимые, тем более резкие перемены на нефтяном рынке невозможны без участия государств. Добыча и переработка нефти была монополизирована англо-американскими нефтяными компаниями 575 , и пока материальная экспансия приносила американским корпорациям устойчивые прибыли, цены на нефть держались на низком уровне. Нефтедобывающие страны получали все более растущую часть прибылей от продаж сырой нефти (вплоть до 50% у Ирана и Саудовской Аравии), но не имели национальной индустрии ее добычи и переработки. К тому же Иран и арабские страны являлись клиентами США: с Саудовской Аравией «особые» отношения были установлены еще в 1944 г., сразу после Ялтинской конференции; шах Ирана М. Р. Пехлеви самим своим воцарением в 1953 г. в качестве самодержавного монарха был обязан Вашингтону. Важность Персидского залива для последнего обусловливалась тем, что на него приходилось около 40% мирового экспорта нефти. Так что никакие внезапные шаги в этой сфере без ведома США были невозможны, ибо экономический контроль рынка и политический контроль государств был в руках Вашингтона, который и по гораздо менее значимым поводам сворачивал шеи непокорным режимам 576 .

Из этого, даже не обладая какими-то секретными сведениями, можно сделать очевидный вывод о том, что «нефтяной шок» имел договорной характер. Рост нефтяных цен поглотил избыточную ликвидность и сжал экономики сообществ, не имевших значительного доступа к месторождениям углеводородов 577 . Иран и арабские нефтяные страны выполнили «грязную» политическую работу, избавив США от прямой и публичной конфронтации со своими вассалами. Они оказались обладателями огромных финансовых поступлений, освоенных американскими компаниями, выстроившими в Саудовской Аравии, Катаре, Кувейте, Бахрейне и ОАЭ современную инфраструктуру; Вашингтон и Эр-Рияд заключили соглашение об инвестировании нефтяных доходов в долговые обязательства США 578 . При этом темпы инфляции доллара и рост цен на промышленную продукцию Запада опережали рост нефтяных цен. Оставшиеся деньги находились в управлении банков Нью-Йорка и Лондона, раздувая рынок евродолларов.