Techne. Сборка сообщества

В основе того, что можно было бы назвать «идентичностью», лежит модель гражданского управления, которая продвигается руководством ЕС, – институциональное равноправие отношений организаций и частных лиц. ЕС не является демократической организацией, его задача состоит в бюрократическом распределении конкуренции и поддержки среди европейских сообществ, их административной унификации и политическом объединении 622 . В отличие от США, прямо ставящих торговую и финансовую выгоду во главу угла в двусторонних отношениях государств, ЕС занимается трансляцией своего институционального устройства, полное принятие которого ведет к полной же интеграции с Европейским Союзом. Тема свободы торговли в отношениях развитых и развивающихся стран, конечно, исчерпывающе представлена и здесь, но целью, манящей периферию Европы, является полное и равноправное (пока что в теории, а не на практике) включение в состав общего объединения 623 . Все вместе, вышеперечисленные факторы привели к тому, что формирование общеевропейских институций приняло плавающий характер, совмещая локальные предпочтения и цели политического центра в Брюсселе. В итоге всех многосторонних переговоров к концу 2000-х гг. Европа оказалась с почти едиными границами, общей монетарной политикой и техническими регламентами, но с разными бюджетами, административными, экономическими и внешними политиками.

Политическая слабость ЕС проявилась во время гражданской войны в Югославии, когда европейцы не смогли ни предотвратить конфликт, ни пресечь его до тех пор, пока США не возглавили наступление на Сербию. Политическая слабость ЕС проявлялась вообще каждый раз, как только требовалось принять решение, и различия богатых и периферийных европейских сообществ использовались США и Россией, не прекращавших попыток манипулировать ими в собственных интересах. Разнородность внешнеполитических приоритетов европейских стран превращала ЕС в пассивного участника, успехи которого в большей степени обеспечивались объективными обстоятельствами развития европейских сообществ, нежели прозорливостью дипломатов. Помимо этого, ЕС слаб в военном отношении: вооруженные силы Европы через НАТО управляются американским командованием. Наконец, европейские сообщества не смогли принять на референдумах Конституцию ЕС, а Лиссабонский договор, заменивший ее, так и остался на бумаге, до тех пор пока финансовый кризис 2008—2009 гг. не показал, что предыдущая институциональная система глобального капитализма – банкрот.

Российская Федерация в 1991 г. появилась как страна «третьего мира». Коллапс Советского Союза и социальный регресс его бывших сообществ показывает, насколько уязвимой является институциональная структура и что сочетание внешних и внутренних факторов коммуникации может привести социальную систему к деградации, несмотря ни на какой уровень развития. К 1991 г. советский проект был обречен: либерализация и приватизация начались еще в 1987 г. и были использованы номенклатурой для создания частных финансовых активов и перекачки капиталов в офшоры через совместные с иностранцами предприятия и банки 624 Чем недееспособнее становился СССР, тем быстрее среди верхушки КПСС шел процесс создания частных деловых организаций, особенно в сфере внешней торговли и финансов.

Демократизация политической системы сделала общественное обсуждение вопросов перестройки суматошным, а республиканским отделениям партии дала заинтересованность в максимизации своих политических позиций в новой системе выборного представительства, которую готовил М. Горбачев. То, что в итоге СССР развалился, было обусловлено приватизацией капиталов и власти номенклатурой, борьбой за власть среди элиты (испугом от попытки установления диктатуры в 1991 г.) и некредитоспособностью советского правительства при полной потере политической легитимности. Если говорить о реакции населения, то ему дилемма советского государства оставалась безразлична. Но на нежданном обретении независимости злоключения бывших советских республик еще не закончились.

Трансформацию постсоветских сообществ сопровождали экономическая разруха, деградация социальных отношений и разгул преступности. Эта ситуация сильно отличалась от того, как развивались сообщества Восточной Азии, также переходя от централизованной плановой экономики и диктатуры к капитализму и / или демократии. Условием тяжелого состояния постсоветских сообществ в 1990-е гг., помимо исчезновения институциональной системы советской власти, были предыдущие успехи СССР в деле промышленного и урбанистического развития.