Тейнквил (ЛП)

Теперь они смешались с женщинами и детьми, последние смотрели на него с любопытством и тревогой. Он старался не смотреть на них, чтобы не увидеть в их глазах обвинения в его адрес, — дети ведь не знают, что это он виновен в таком перевороте их жизней. Он улыбался им, быстро проходя мимо. Он не знал, как еще он мог сказать им, что он хотел, чтобы они думали о нем лучше, чем он сам думал о себе.

— Держитесь вместе! — выкрикнул Кермадек.

Внезапным душем на Пена обрушился сухой песок и он споткнулся об одного из малышей. Отпустив руку Синнаминсон, он остановился, чтобы поднять ребенка, очищая его маленькую голову, и подвел его к ближайшей женщине. Эта женщина взяла ребенка и улыбнулась ему, ее странные черные глаза и гладкие черты лица привлекли его внимание. Что–то в ее взгляде напомнило ему его мать, и вдруг он с такой силой заскучал по ней, что аж защемило сердце. Этот шок был похож на физический удар, и на мгновение так ошеломил его, что он потерял ориентацию. Его мир сжался в комочек в его сердце, все остальное, ради чего он оказался здесь, отступило прочь.

Борясь с обуревавшими его чувствами, он поспешил за остальными.

ГЛАВА 16

Они уходили из Таупо Руфа по туннелям вглубь горы. Сначала они шли вместе с женщинами и детьми, непрерывным потоком вытекающими из всех коридоров, а потом отделились, чтобы направиться по другим туннелям, и больше их не видели. Пен и остальные из их небольшой группы двигались быстро и целенаправленно, скользя в темноте с факелами, освещавшими им путь, и сосредоточившись на необходимости предстоящих перед ними задач. Какое–то время все еще был слышен шум сражения, но по мере их удаления, он затихал и потом совсем пропал, и в наступившей тишине слышался лишь слабый скрип и шорох их собственных движений.

Никто ничего не говорил. Все их усилия были сосредоточены на переходе по туннелям, чтобы как можно дальше оказаться от преследования, которое, несомненно, вскоре начнется. Может быть, друиды и гномы–охотники не смогут выследить их по этим каменным коридорам, но Пен понимал, что Кермадек и его тролли вряд ли будут на это надеяться. Все время он держал за руку Синнаминсон, черпая в этим силы, успокаивая себя тем, что она была с ним. Он даже не старался убедить себя, что этот контакт был для нее — он знал, что она гораздо лучше ориентируется в темноте, чем он. Этот контакт нужен был, чтобы удержать его отчаяние и одиночество, ибо он боялся, что иначе, без ощущения, что она рядом, он уступит напору темных эмоций, которые угрожали захлестнуть его предчувствием неудачи и лишить его последних сил.

Его преследовали взгляды тех женщин и детей, горели в его памяти, стали призраками в его душе. Этого бы не произошло, если бы он не так сильно винил себя за их судьбу. Но он не мог снять с себя ответственность, вне зависимости от того, что сказал Кермадек. Слишком многое из того, что уже случилось в этом путешествии, напрямую связано с ним. Перевернутые судьбы, рухнувшие планы и потерянные жизни — вот, пожалуй, что случилось с каждым, с кем он оказался связан после побега из Патч Рана. Может быть, в этом не было его вины и его вмешательство не оказало такое сильного влияния, однако, он видел только то, что было, а не то, что могло быть. Его присутствие стало катализатором всего случившегося. Так много зависело от него, и этот груз был ужасающим.

— Держитесь правее, — выкрикнул через плечо Кермадек, махая рукой Пену и его спутникам. — Не смотрите вниз.

Они вошли в пещеру, пол которой с левой стороны исчезал в какой–то черной дыре, настолько обширной, что она могла поглотить целые деревни. Их путь превратился в узкую тропу, которая жалась к стене пещеры, и отряду пришлось тоже прижиматься к этой стене, чтобы продвигаться вперед. Они вытянулись в одну струну на этой тропе, которая освещалась факелами. Пен впервые смог увидеть других троллей, которые по пути присоединились к ним, в отблесках пламени они отбрасывали длинные, огромные тени. На них не было доспехов, только туники и штаны, закрытые сандалии и плотные плащи. За спиной все они несли оружие и припасы. Эти тролли двигались тяжеловесно, но без видимых усилий или напряжения. Они были похожи на массивные скалы, в которых были вырезаны их лица.

На дальней стороне пещеры в каменной стене снова открылся туннель, и вскоре они стали спускаться. Они шли по уклону вниз и, насколько мог судить Пен, уже находились на несколько сотен футов ниже уровня поселка Таупо Руфа. Ему хотелось знать, куда они идут, хотелось добраться до какого–нибудь места, где он мог бы спросить, но больше всего ему хотелось оказаться на открытом воздухе, где бы он смог бы продышаться. Гора с ее темнотой давила на него с удушающей силой. Он был летчиком, рожденным в воздухе, и ненавидел закрытые пространства.