Техник — ас

Деньгами скинулись все. Каждый выгреб из своих карманов буквально всё до последней копейки. Учитывая сколько лётчики насбивали фрицев, сумма вышла приличная. Технарям с оружейниками тоже шли не плохие выплаты. Мы всё же гвардия, да плюс ко всему премии за качественный ремонт. Да, платили на войне и за это. Вообще буквально всё было тщательно подсчитано, кому и за что*. На фронте деньги всё равно тратить особо некуда, разве что иногда приезжает автолавка "Военторга". Вот интересно, я ведь хорошо помню из своей той жизни, как в 90-е работягам задерживали зарплату. У меня сосед работал на заводе, так им к 8-му марта выдали половину зарплаты за март месяц, правда прошлого года. И живи как знаешь. Правда по безналу в счёт зарплаты периодически давали замороженную селёдку. Работяги брали сразу по два-три брикета по 11 кило каждый. Так и жил сосед, питаясь всей семьёй этой самой селёдкой во всех видах (взято из реальной жизни). А здесь, на фронте, когда идёт война, когда враг не даёт ни дня передышки, деньги выплачиваются строго день в день без задержек. И не только нам, лётчикам, но и на передовой. Вот и задумаешься где, на самом деле, война? Там или тут?

(* Военнослужащий хоть и находился на полном государственном обеспечении: ему полагались форма, оружие, питание, включая паек, в который входили даже сигареты, либо папиросы или махорка (некурящим иногда выдавали сахар или шоколад) и водка (только на передовой). Но помимо вещевого и продовольственного довольствия им ещё и платили денежное довольствие, то есть зарплату. Кроме этого за быстрый и качественный ремонт личный состав авиаремонтных мастерских получал премию в 500 рублей за каждый восстановленный самолет. Техперсонал, обслуживающий самолеты, получал денежную награду в размере 3 тыс. рублей при условии безотказной работы матчасти за каждые 100 самолетовылетов. Платили танкистам, артиллеристам и пехоте. Так, за каждый подбитый танк противника, командиру орудия и наводчику полагалось 500 рублей, остальным членам орудийного расчёта — по 200 рублей. За каждый подбитый или подожженный танк противника наводчик противотанкового ружья получал вознаграждение в 500 рублей, номер ПТР — 250 рублей; командир, механик-водитель, командир орудия танка — по 500 рублей, остальные члены экипажа — по 200 рублей. Устанавливалась денежная премия в 1 тыс. рублей каждому солдату или командиру за лично подбитый или подожженный танк врага при помощи индивидуальных средств борьбы (гранаты и бутылки с горючей смесью). При групповом уничтожении танка противника размер премии увеличивался до 1,5 тыс. рублей, её выплачивали равными долями всем участникам группы.)

Гайдар с Данилиным, выпросив у местных ЗиС-6, в срочном порядке укатили в Москву. Пока их не было наша часть аэродрома представляла из себя разворошенный муравейник. Никто не ходил шагом, все бегали как угорелые, стараясь как можно быстрее и качественнее подготовить истребители к перелёту и будущим боям. Тем более, что из техсостава полетят не все, хотя я и пообещал при первой же возможности забрать остальных. Запах краски витал в воздухе над стоянкой самолётов, не смотря на морозец. Технари соорудили на каждую машину здоровенный ангар, по типу палатки из брезента, ставили туда печку и в тепле занимались обслуживанием и покраской. Кузьмичу где-то удалось раздобыть настоящую белую краску. Всё лучше, чем наши соседи с окрашенными разведённой известью самолётами. Хотя в нашем случае это так себе маскировка. Оконцовки крыльев так и остались красными, да ещё и здоровенные красные звёзды на крыльях и фюзеляжах явно не способствовали скрытности. Но приказ есть приказ, да и получилось очень эффектно.

Наш отряд продразвёрстки, как я их назвал, вернулся через полтора суток аж на двух машинах, загруженных так, что рессоры едва не ломались. Где и кого они ограбили было неизвестно, а эти два деятеля лишь загадочно улыбались. Данилин проговорился, что это заслуга Гайдара, который в Москве поднял буквально на уши всех своих друзей и знакомых и с их помощью раздобыл всё это. Плюс кое что смогли купить в коммерческих магазинах ( я и не знал, что такие в это время есть). Дважды их останавливал военный патруль и один раз едва не арестовали милиционеры, приняв за спекулянтов. Тут уже Данилину пришлось задействовать свои связи.