Техника гипноза и внушения [теория и практика гипнотерапии]

показали, что словесное внушение, слово может вызывать учащение или замедление сердечного ритма, повышение артериального давления, сужение или расширение зрачка в условиях полного бодрствования (наяву), когда словесное внушение произносит эскпериментатор, но также и в том случае, если его произносит сам испытуемый.

Известный психотерапевт М. С. Лебединский, отдавая должное методу гипнотерапии (внушению в гипнотическом состоянии), считал, что нельзя признавать за ним значение единственного, всеобщего, решающего или обязательного для психотерапии метода. Планомерное воздействие на больного в состоянии бодрствования неизбежно и необходимо во всех случаях. «Это воздействие имеет свои задачи и свои преимущества, которые врачу необходимо всячески учитывать. Именно методами этого рода воздействия должен прежде всего владеть врач вообще и специалист-психотерапевт, в частности»[24].

По мнению М. С. Лебединского, психотерапия в состоянии бодрствования ведет к известной перестройке личности больного, некоторых его взглядов и представлений, интересов, тенденций и отношений, и тогда достигается большая устойчивость после окончания курса лечения. Психотерапия, проводимая в форме внушения наяву, имеет, по мнению М. С. Лебединского, наибольший диапазон психотерапевтических задач. Здесь наиболее осуществимо не только успокаивающее, но и активизирующее влияние на личность больного. Важной задачей психотерапии является правильное освещение характера его заболевания, причин возникновения, прогноза, характера предпринимаемого и предстоящего лечения.

Это мнение М. С. Лебединского перекликается с неоднократными высказываниями основоположника рациональной психотерапии Dubois, который писал: «Пациент хочет и должен знать, отчего произошла его болезнь, какое врач дает предсказание. Предпочтительно, чтобы больной ясно видел план лечения, тем более что он должен активно идти навстречу усилиям врача. В таком же обучении нуждаются и родственники больного»[25].

О внушающей силе человеческого слова можно судить по следующему примеру. В большой студенческой аудитории шла лекция. Профессор химии, увидев, что студенты утомлены, решил их «растормошить». Он заявил студентам, что сейчас проведет опыт в целях изучения скорости распространения запаха одного пахучего вещества, попросил студентов поднять руки, как только они ощутят тот или иной запах. После этих слов профессор налил несколько капель темной жидкости на вату перед собой и с видом отвращения отошел в сторону. Вскоре многие студенты почувствовали неприятный запах. Выяснилось, что запахи ощущались разные, но все неприятные. Наконец и на задних рядах амфитеатра стали «ощущать дошедший туда запах», а некоторых студентов, сидящих вблизи «источника запаха», пришлось вывести из аудитории, так как им стало дурно. После опыта студентам открыли правду: «химическая» жидкость была простой водой, подкрашенной чернилами.

В этом опыте следует учитывать два момента. Можно считать, что если бы с каждым студентом такой опыт поставить индивидуально, то внушаемых оказалось бы значительно меньше, так как в большой аудитории внушающее воздействие реализуется значительно сильнее из-за взаимовнушения, которое студенты производят друг на друга в порядке взаимоиндукции. Вот почему мы считаем групповое внушение в ряде случаев более целесообразным, чем индивидуальное. Второй момент — это характер внушения. В данном опыте неопределенное внушение запаха реализовалось наиболее сильно, чем, скажем, внушение, направленное на зрительный аппарат. Вряд ли бы более конкретное внушение «Вы видите на этой белой стене такую-то картину!» реализовалось бы так же успешно. Значительно труднее давать более четкое, определенное и конкретное внушение. По-видимому, именно из-за своей известной неопределенности сравнительно легко внушаются различные ощущения со стороны внутренних органов.

Эти же «темные ощущения» легко возникают и на почве самовнушения. С другой стороны, ощущения, возникшие в области внутренних органов, сравнительно легко устраняются внушением в бодром состоянии.

Внушение (suggestio) наяву, при деятельном состоянии коры головного мозга — важный терапевтический фактор, играющий большую роль во всех лечебных мероприятиях врача, действующий независимо от того, применяется ли внушение врачом сознательно или бессознательно. Метод словесного внушения в состоянии бодрствования получил признание в конце прошлого столетия под влиянием трудов В. М. Бехтерева, И. П. Павлова, К. И. Платонова. За рубежом для выяснения сущности внушения чрезвычайно много было сделано Dubois, Bernheim, Braid, Charcot.