Техника и практика психоанализа

Раздел об особых формах сопротивления должен быть прерван в этом месте по нескольким причинам. Некоторые особые проблемы техники слишком сложны, чтобы их обсуждать в начале книги, ими мы займемся позже. Я имею в виду анализ отыгрывания, сопротивления характера и молчания пациента, а также все те сопротивления, которые осложнены активностью, содержащей важное удовлетворение Ид, то есть определенные мазохистские сопротивления, покрывающие сопротивления и сопротивление, называемое «вязкость либидо».

Другие специальные формы сопротивлений будут обсуждаться в разделе 3.8, посвященном сопротивлениям переноса, потому что элемент переноса имеет решающее значение. В связи с интерпретацией я буду обсуждать сопротивления, последовавшие за неправильной дозировкой, несвоевременностью или нетактичностью интерпретации, а также сопротивления, предшествующие и следующие за отпуском, а также после социального контакта аналитика и пациента и т. д. (см. второй том).

2.67. Отклонения в технике

Обсуждая основную процедуру, как и некоторые специальные проблемы техники анализа сопротивления, мне кажется полезным сопоставить ее с двумя подходами, отклоняющимися от классического психоанализа. Мелани Кляйн и Франц Александер являются лидерами двух школ психоанализа, которые весьма резко отличаются по отдельным вопросам от классической позиции как в теории, так и на практике, в технике. Хотя эта книга посвящена главным образом так называемой классической психоаналитической технике, краткое описание этих двух отличающихся, но важных подходов может послужить прояснению некоторых существенных моментов. Обе эти школы внесли ценный вклад в психоанализ, хотя они также были и источниками острой дискуссии. В связи с этим студентам следует ознакомиться с их основными работами (Klein, 1932; Klein et al., 1952, 1955; Alexander et al., 1946). Здесь я могу предложить лишь краткое изложение их взглядов на анализ сопротивления. Прежде всего, поразительно, что термин «сопротивление» совершенно отсутствует в предметном указателе первых двух книг Кляйн, названных выше, и встречается лишь дважды в третьей. Однако, читая различные клинические примеры, можно установить, что Кляйн и ее последователи все-таки признают, что временами их пациенты находятся в оппозиции к аналитической процедуре. Но с этими клиническими находками они не работают так, как я описывал это на предыдущих страницах. Не делаются попытки сформировать рабочий или терапевтический альянс с разумным Эго пациента, чтобы дать ему возможность осознать и понять мотивы или форму, или историю его сопротивления (Zetzel, 1956). Все сопротивления немедленно интерпретируются в терминах, лежащих в их основе инстинктивных импульсов, которые аналитик переводит в специфические и детализированные фантазии, даже если они касаются довербального периода жизни. Клинические данные для их аналитических интерпретаций, на мой взгляд, довольно скудны, они редко представляют детальный материал случая, и интерпретации поразительно похожи для разных пациентов. Создается впечатление, что индивидуальная история пациента имеет небольшое влияние на развитие личности и невроза. Я процитирую в качестве примера клинический материал из работы Торнера (1957, р. 286–287) в недавнем собрании работ кляйнианских аналитиков. Он описывает пациента с экзаменационной тревожностью и другими симптомами, который рассказывает сновидение: красные пауки вползают и выползают из его ануса, и врач, который осматривает его, говорит, что он не в состоянии увидеть ничего плохого у него, на что пациент отвечает: «Доктор, вы можете ничего не видеть, но все равно они там». Аналитик, кляйнианец, работая с этим сновидением, интерпретирует его следующим образом: пациент чувствует, что его преследуют плохие внутренние объекты. Аналитик затем сообщает, что пациент принял эту интерпретацию с большим облегчением, после чего он дал аналитику «свежие инфантильные воспоминания», которые свидетельствовали о «хороших и помогающих объектах».