Техника и практика психоанализа

Опасно интерпретировать материал пациента, которого не знаешь, но один очевидный элемент сопротивления кажется ясным, а именно, что есть доктор, который не может увидеть ничего плохого у своего пациента, и пациент жалуется на это. Этот аспект сновидения проигнорирован. Возможно, было бы более правильно сказать, что здесь аналитик ушел от работы с сопротивлением путем погружения внутрь. Аналитик в этой ситуации пользуется кляйнианским клише об интерпретации «преследования» «плохими внутренними объектами». Здесь нет попытки рассмотреть текущие отношения пациента к аналитику или переживаний личного прошлого опыта, связанного с анальными обследованиями, некомпетентными врачами, красными пауками и т. п. Индивидуальными переживаниями пациента пренебрегают. Более того, аналитик, похоже, и не рассматривает готовность пациента встать лицом к лицу с инстинктивным содержанием; кажется, что не уделено никакого внимания проблемам дозировки или своевременности. Интерпретации наиболее примитивных инфантильных компонентов влечений или интроекций делаются с самого начала анализа. Похоже, кляйнианцы работают со своими пациентами способом, который является карикатурой на техническое правило превращения бессознательного в сознательное. Они не рассматривают проблему присутствия или отсутствия разумного Эго пациента. Они делают одну интерпретацию содержания за другой, направленные, видимо, на какой-то компьютероподобный интеллект со стереотипным Ид.

Я участвовал в семинаре, посвященном вкладу Мелани Кляйн в психоанализ, под руководством Элизабет Цетцель на Зимнем собрании Американской психоаналитической ассоциации в декабре 1962 года. На семинаре было около двадцати аналитиков почти из всех штатов с различной подготовкой, интересами и опытом. Все соглашались, что Мелани Кляйн и ее последователи внесли ценный вклад в наше понимание ранних объектных отношений, самых ранних разновидностей ненависти и агрессии и особых форм примитивной враждебности. Было также общее согласие и в том, что последователи М. Кляйн игнорируют работу с сопротивлениями как таковыми, пренебрегают рабочим альянсом, недооценивают личную историю пациента и рассматривают как универсальные детализированные, сложные фантазии довербального периода развития.

Александер и его последователи, как мне кажется, ударились в другую крайность. В то время как последователи Кляйн с самого начала анализа интерпретируют инфантильные инстинктивные влечения, которые стоят за сопротивлениями, школа Александера пытается работать с сопротивлениями с помощью различных манипуляций. Похоже, их целью является помочь пациентам избежать сопротивлений, прежде всего регрессии, которую они считают слишком изнурительной. Александер отстаивает манипуляцию частотой интервью, для того чтобы предотвратить слишком сильную регрессивную зависимость пациента, и, бывало, сокращал частоту встреч с пациентом до двух или даже до одной в неделю. Он считал, что аналитику следует предотвращать тенденцию пациента «погружаться в безопасный, комфортный невроз переноса» (Alexander et al., 1946, р. 33). Александер полагает, что когда пациент повторяет материал, который он привносил много раз ранее, стоит прервать лечение с тем, чтобы пациент «узнал, какие свои прежние затруднения он все еще сохраняет…» (р. 36). Более того, Александер полагает, что аналитику «следует поощрять пациента (или даже требовать от него) делать те вещи, которые он избегал в прошлом, и осуществлять эксперимент в той области деятельности, где ранее он потерпел неудачу» (р. 41).

Френч, сотрудник Александера, ясно определяет свои взгляды на работу с сопротивлениями, предостерегая от слишком большой веры в инсайт. Я процитирую отрывок из параграфа об обращении с враждебными импульсами: «Часто можно подойти к проблеме, вызвавшей враждебные импульсы, даже не затрагивая их. Зачастую можно элиминировать эти враждебные импульсы без того, чтобы прямо привлекать внимание пациента к ним, а просто помогая пациенту найти решение нижележащей проблемы» (Alexander et al., 1946, р. 131).

Очевидно, что эти методы обращения с сопротивлением, к которым призывают Александер и его последователи, не могут считаться психоаналитическими. Они, в сущности, манипулятивны и антианалитичны. Пациент не учится осознавать и понимать свои сопротивления. В этих методах инсайт не рассматривается как главное средство преодоления сопротивлений, нет попытки изменить структуру Эго. Всемогущий аналитик решает, с какими сопротивлениями пациент может иметь дело и каких он должен постоянно избегать. Это может быть эффективной симптоматической психотерапией, но это, конечно же, не психоанализ.

2.7. Технические правила работы с сопротивлениями