Техника и вооружение 2003 03

Большой опыт создании зенитных неуправляемых ракет, объединение разработки ракеты и двигателя в одном коллективе ОКБ-3 НИИ-88 позволили быстро завершить этап наземной отработки и с середины 1950-х гг. перейти к летным испытаниям, прошедшим достаточно успешно и подтвердивших достижение заданных показателей комплекса. Была выпущена небольшая серия боевых машин, с 1957 г. демонстрировавшихся на парадах на Красной площади.

Но фактически «Коршун» на вооружение не поступал Коллективы Исаева и Севрука, работавшие на конкурсных началах в составе одной организации — НИИ-88, оказались в ситуации, обычно характеризуемой как «два медведя в одной берлоге». Более реалистическая техническая политика Исаева одержала верх, и в конце 1958 г. коллектив Севрука влили в ОКБ-2. Объединенное подразделение НИИ-88 получило наименование ОКБ-5 (ОКБ-2 + ОКБ-3), а в начале следующего года выделилось в совершенно самостоятельную организацию — ОКБ-2, сосредоточившую свою деятельность на двигателестроении В результате вслед за коллективом ОКБ-1 С.П. Королева практически все конструкторские подразделения выделились из НИИ-88, который в полном соответствии с наименованием превратился в научную организацию теоретического и экспериментального профиля. Сам же Севрук вернулся в организацию Глушко.

Официально разработка «Коршуна» была прекращена Постановпением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 5 февраля 1960 г. № 135-48.

Боевые машины 2П5 системы «Коршун» на параде

«КОРШУН» (уральский вариант)

Помимо НИИ-88 к разработке системы типа «Коршун» привлекалось и СКБ-385 при заводе № 66. расположенном поблизости от уральского города Златоуст. В конце 1940-х гг. это предприятие ппанировалось в качестве основного изготовителя ракет Р-1 — воссозданной коллективом С П Королева немецкой Фау-2 и баллистических ракет, создававшихся в их развитие. При заводе в 1947 г. было создано КБ во главе с М.И. Дуплищевым, с 1949 г. выделенное в самостоятельное СКБ-385. Однако в начале 1950-х гг. было принято решение развернуть серийное производство Р-1 не в Златоусте, а в Днепропетровске. На Урале велись и опытные работы по ракетостроению, но связанные с далеко не самой актуальной тематикой. Там разрабатывалось изделие «50РА» — все та же Р-1. но с применением в отсеках фанеры вместо металла. Позже и эти работы передали в Днепропетровск, а в Златоусте занялись ракетой типа «Коршун» — 8Б51 По сравнению с вариантом НИИ-88 она была меньше — длина 4 м при калибре 240 мм. что должно было определять и несколько худшие тактико-технические характеристики. Естественно, что жидкостный ракетный двигатель разрабатывал не конкурент — Севрук, а А.М. Исаев, правда, работавший все в том же НИИ-88, Однокамерный двигатель С2.260 также работал на азотной кислоте и керосине. Вытеснительная подача компонентов топлива обеспечивалась с применением порохового аккумулятора давления.

После разработки эскизных проектов и проведения ряда экспериментальных работ был сделан выбор в пользу варианта Севрука. и работы по 8Б51 прекратили. Однако при ее проектировании был накоплен опыт содружества СКБ-385 с двигательным КБ Исаева, ставшего на многие десятилетия основой кооперации множества организаций по созданию жидкостных баллистических ракет для подводных лодок, сформированной в дальнейшем главным конструктором этих ракет В.П. Макеевым, возглавившим СКБ-385 в 1955 г.

«ВИХРЬ»

В конце 1950-х гг. велась также и разработка ракетной системы еще большей дальности, которую, как ни странно, так же как и в случае с «Коршуном», поручили не ракетчику, а «узкому специалисту», исконному двигателисту Михаилу Макаровичу Бондарюку. В отличие от Севрука он специализировался на прямоточных воздушно-реактивных, а не на жидкостных ракетных двигателях. В его активе уже была успешная разработка прямоточных маршевых двигателей для первой отечественной ракеты береговой обороны «Шторм», а также для гигантской межконтинентальной крылатой ракеты «Буря». В интересах отработки прямоточных двигателей руководимым Бондарюком ОКБ-670 в первой половине и середине 1950-х гг. был создан ряд небольших экспериментальных ракет — Р-200, «025», «034», по массо-геометрическим показателям близких к реактивным снарядам систем залпового огня. Таким образом, в качестве попутного продукта был создан научно-технический задел, необходимый для создания системы залпового огня большой дальности.

В соответствии с Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 13 февраля 1958 г. за № 189-89, в интересах Сухопутных войск была развернута разработка трех систем реактивного вооружения, по современной терминологии — ракетных комплексов. На фоне предназначенных для доставки специальных зарядов управляемых ракет «Онега» и «Ладога» довольно скромно смотрелась ракета системы «Вихрь», способная нести лишь обычную боевую часть массой 100 кг на дальность от 20 до 70 км. Масса ракеты «Вихры> ограничивалась величиной 450 кг, точность должна была обеспечиваться на уровне 1/100 от дальности.