Последующие образцы германских танков советские инженеры смогли увидеть уже в июле 1935 г. на страницах газеты «Иллюстриртер Беобахтер», где были опубликованы фотографии смотра в военном лагере Дебериц. А спустя месяц, в сентябре 1935 г., на военном параде по случаю съезда НСДАП в г. Нюрберге были продемонстрированы колонны этих машин, в массовом порядке поступавших на снабжение вновь формируемых танковых войск.
Напрямую столкнуться с первым серийным германским легким танком, разработанным в конце 1933 г., советским танкистам довелось в период гражданской войны в Испании.
Предварительная информация о новой машине для определения ее технической ценности поступила конструкторам завода № 185 им. С. М. Кирова от АБТУ РККА 16 февраля 1937 г. Вместе с чертежом погона башни общее впечатление о машине помогли составить фотографии общих видов и внутреннего оборудования. В этот период в КБ завода велись интенсивные работы по созданию «малого гусеничного танка тяжелого бронирования Т-46-5», и любые свежие технические решения представляли практический интерес.
15 июля 1937 г. по распоряжению 11-го отдела АБТУ РККА № 184465 в адрес завода № 185 им. С.М. Кирова была направлена «английская опытная машина № 1» для детального изучения ее конструкции. В распоряжение завода она поступила 20 августа 1937 г. В целях обеспечения режима секретности под этим обозначением скрывался первый серийный германский легкий танк Pz.I.{3} Учитывая строгие требования к режиму проведения работ, танк хранился на заводе в опечатываемом помещении. Для ежедневной фиксации всех действий в качестве ответственного исполнителя назначили инженера-конструктора завода № 185 Ф.А. Мостового.
Для проведения исследований отобрали 43 человека, имевших необходимый допуск к секретной работе. Из них сформировали пять групп, по 8–9 человек в каждой. Среди привлеченных специалистов были молодые инженеры Л.С. Троянов, Г.Н. Москвин, А.И. Благонравов, Н.И. Груздев, ставшие впоследствии известными разработчиками отечественных бронированных машин.
Танк Т-1 находился в рабочем состоянии и имел общий пробег по спидометру 3426 км. До прибытия на завод, в ходе изучения танка на НИАБТ полигоне, машина прошла 210 км при работе двигателя в объеме 25 ч. Для проведения более детальных исследований другими организациями с машины сняли часть оборудования. Перед отправкой в Ленинград камуфляжную окраску танка скрыли под серой грунтовкой. Таким образом, в адрес завода № 185 Т-I прибыл свежевыкрашенным и некомплектным: отсутствовали вооружение, люки бортовых фрикционов, моторного отделения и боковой люк корпуса, антенна и привод к ней, ящик с креплениями для аккумуляторов, каркас радиоустановки с амортизацией, один воздушный фильтр, два смотровых люка башни и смотровой люк корпуса машины.
При подготовке танка Т-I к испытаниям на заводе заменили обе гусеницы и установили на место отсутствующих люки бортовых фрикционов, моторного отделения и боковой люк корпуса, изготовленные из конструкционной стали. Кроме того, на заводе № 185 им С.М. Кирова выполнили эскизы ряда его узлов и агрегатов и выпустили рабочие чертежи подъемного и поворотного механизмов вооружения и клапана для спуска воды из корпуса танка.
За время испытаний осуществили семь выездов танка, в ходе которых он прошел 45 км. Для соблюдения режима секретности все испытания танка проводились на территории завода в вечернее время. От НИАБТ Полигона на испытаниях присутствовал специальный представитель.
В процессе испытаний были обнаружены и устранены силами завода следующие дефекты узлов и механизмов Т-I: разрушение фрикционных дисков в коробке скоростей; отсутствие надлежащего давления в маслосистеме двигателя; посторонние стуки в картере двигателя и обрыв шпилек подшипника оси катка задней левой тележки.
Уже первые тесты выявили частое спадание гусениц. На поворотах, даже при незначительно резком торможении, гусеница, как правило, сбрасывалась с заднего катка, что особенно проявлялось при движении по грунтовой дороге. При этом происходили повреждение резинового бандажа на задних катках и поломка шпильки фиксирующего механизма.