Текила-любовь

Она прервала звонок, но стояла, задумчиво постукивая телефоном по подбородку. Не игрушка. Но поразвлечься она бы хотела. Вот только на своих условиях.

Беспечно пожав плечами и соглашаясь с тем решением, которое приняла, Оля подошла к комоду и выдвинула верхний ящик. Главное, не дать себе передумать.

Через час она наклонилась вперёд, выкрутила яркую красную помаду и уверенно нанесла её на губы. Да, вызывающе, но это того стоило. Обула туфли в тон помаде на непомерно-греховном каблуке и отошла на шаг назад. Еще раз придирчиво осмотрев себя в отражении, потянулась за черным платьем, что лежало на кровати, быстро облачилась в него и, завязывая на талии поясок, улыбнулась самой себе:

– Наверное, зимой это бы выглядело эффектнее. Я медленно приспускаю с плеча шубку, потом она падает на пол, но… – подмигнув, она послала девушке в зеркале воздушный поцелуй: – ты справишься. Я в тебя верю.

Проверив свою сумочку и убедившись, что она взяла всё, что ей нужно, Оля зажала в кулачке ключи от машины и решительным шагом направилась к двери.

Но чем ближе она подъезжала к дому Комиссарова, тем стремительнее падала её уверенность в себе и в том, что у неё что-то получится. А что, если Володи дома не будет? Или будет, но не один? Хотя, если не один, то… То это будет отличным поводом поставить точку в этих недоотношениях.

Через двадцать минут она подъехала к одному из самых престижных жилых комплексов Москвы – Сити Парку. На удивление без труда нашла парковочное место недалеко от подъезда дома, в котором жил Комиссаров и, набрав полную грудь воздуха, вышла из машины. Ей повезло что как раз в тот момент, когда она набиралась решимости нажать на кнопку домофона, дверь открылась, выпуская жильцов, и она сумела, мило улыбаясь, юркнуть внутрь. Приплясывала в лифте от волнения и, уже, давя на кнопку дверного звонка, достала из сумочки одну весьма забавную вещицу.

Через несколько секунд дверь открылась и на пороге, обнимая большого черного кота и лаская его, показался хозяин квартиры. Удивление, что было написано на его лице, стоило того внутреннего тремора, что не покидал Ольгу. Владимир в изумлении выгнул бровь, прислонился плечом к дверному косяку и, окидывая девушку голодным и жадным взглядом с головы до ног, лениво спросил:

– Кажется, у тебя были планы?

– Ну, их никогда не поздно поменять, – Оля, как можно беспечнее, повела плечами. – Я не вовремя?

Профессор нехотя повернул морду в её сторону и поняв, что на этом всё своё внимание хозяин переключит на гостью, недовольно ворча спрыгнул с рук Комиссарова, потерся о ноги Ольги, а потом скрылся в квартире.

– Ну, почему же, – Владимир отступил на шаг назад и сделал рукой широкий жест, – проходи. Кстати, чудесно выглядишь. И эта прическа, и помада тебе весьма… к лицу. Хочется верить, что это всё для меня.

– Для тебя, – Ольга обольстительно улыбнулась и, перенося вес тела на левую ногу, продемонстрировала ту вещицу, что до этого времени прятала за спиной.

– Ого, – изумление в тёмных глазах затопило радужки, делая их невероятно насыщенными. Комиссаров смотрел на металлические наручники на длинной цепочке, что болтались на указательном пальчике согнутой в локте руки его чаровницы. – А моя девочка захотела поиграть? Ну, что ж…

Одного беглого взгляда хватило чтобы понять, что он и сам рисует в воображении довольно пикантные и откровенные сцены их «игры». Но вот только в планы Ольги это не совсем вписывалось. Прищурившись и наклонив голову к плечу, она приподняла уголки губ, обворожительно улыбаясь и строя глазки:

– Захотела. Но только, – острый ноготок, надавливая, царапал горячую кожу, скрытую тканью рубашки. А томный шепот пробуждал желание, – я сверху.

И несильно отталкивая его, Ольга вошла. Она намеренно долго, плавно и медленно переступала с ноги на ногу, покачивая бедрами, прекрасно зная, что владелец квартиры в прямом смысле пускает слюну, провожая её своим плотоядным взглядом. Ей не надо было оборачиваться, чтобы почувствовать и увидеть это. Было достаточно и одной фразы, брошенной невольно:

– Японский ты барабан…

Тёмный взгляд медленно поднимался вверх по стройным ножкам. От кончика каблуков красных туфель до аппетитной округлой попки. И теперь Владимир понимал, за что такие туфли называли «киллерами» – они убивали его, ранили в самое сердце, заставляя кровь кипеть и наполняя разум только одним желанием – завладеть этой девушкой немедленно; почувствовать, как невероятно длинные ножки переплетаются на его талии, в этих самых каблуках, а он сам там, глубоко внутри неё…