Текстология Нового Завета. Рукописная традиция, возникновение искажений и реконструкция оригинала

Хорошей иллюстрацией того, насколько разной степенью правдоподобия могут обладать предложенные конъектуры к одному и тому же тексту, послужит нижеследующий пример из английской литературы[415]. Поскольку первыми печатниками в Англии зачастую были иностранцы, которые допускали в процессе своей работы иногда столь же грубые ошибки, как и их предшественники переписчики, по количеству трудных мест в своих сочинениях Шекспир вполне может конкурировать с Эсхилом. Издания in folio исторической драмы «Генрих V» (2 акт, 3 сцена) содержат такие слова хозяйки об умирающем Фальстафе: «his nose was as sharp as a pen and a table of Green Fields» («его нос был таким же острым, как перо и стол из Зеленых Полей»). Слова «стол из Зеленых Полей» («а table of Green Fields»), которые печатались с незначительной разницей в орфографии в изданиях инфолио, но были выброшены в изданиях in quarto, стали предметом многочисленных конъектурных исправлений. Поуп (Pope) предположил, возможно, с иронией, что это была сценическая ремарка, требующая принести один из столов Гринфилда (Greenfield), а сам Гринфилд был продавцом мебели, поставлявшим реквизит шекспировскому театру. Коллиер (Collier) предложил свой вариант: «on a table of green frieze» («на столе из зеленой ворсистой ткани»). Другой текстолог подумал, что самым подходящим вариантом будет — «as stubble on shorn fields» («как стерня на сжатых полях»). На сегодняшний день в изданиях принята конъектура «and a’ babbled of green fields» («шум зеленых полей»), которая, в свою очередь, является видоизменением предложенной Теобальдом (Theobald) очень удачной конъектуры, предложенной неизвестным комментатором, который вместо слова «table» («стол») написал «talked» («говорил»)[416].

Делая конъектурное исправление, исследователи чаще всего грешат поспешностью. Наличие порченого текста у многих греческих и латинских классиков (а равно и в Новом Завете) часто постулировали, не имея для этого достаточных оснований, словно бы просто для того, чтобы очередной филолог мог блеснуть умом, предложив альтернативное чтение. Эта «жажда к исправлению» (pruritus emendandi) привела к тому, что текст Нового Завета было предложено изменить в буквальном смысле слова тысячами конъектур. Собранная Уильямом Бойером в XVIII в. коллекция таких исправлений (см.) во второй половине XIX в. была значительно пополнена целым потоком новых конъектур, которые в своих статьях и книгах обосновывали голландские ученые — В.-Х. ван Манен (van Manen), В.-Х. ван дер Санде Бакхёйзен (van der Sande Bakhuyzen), Д. Хартинг (Harting), С.-С. де Ку (de Кое), X. Франссен (Franssen), Й.-М.-С. Бальон (Baljon), Й.-Х.-А. Михельсен (Michelsen), И. Крамер (Cramer) и другие[417].

В своем греческом тексте Нового Завета Весткотт и Хорт отметили около 60 мест, в которых оба издателя или один из них подозревали наличие «изначальной ошибки» («primitive error»), иными словами, ошибки, возраст которой превышает возраст сохранившихся источников; чтобы устранить ее, необходимо прибегнуть к конъектурному исправлению[418]. Как указывает Шмидель (Schmiedel)[419], издания Трегелльса, Тишендорфа и Вайсса содержат всего лишь по одному конъектурному исправлению: у Трегелльса в 1 Петр 3:7 на полях; у Тишендорфа в Евр 11:37; у Вайсса в Откр 18:14. Аппарат 24-го издания Греческого Нового Завета Нестле включает около 200 конъектур из различных источников, 90 из которых названы по имени ученых, первыми их предложивших. В 27-м издании присутствует 129 конъектур, из которых только одна не названа именем ученого, который ее предложил[420].

Следует признать теоретически правомерным применение по отношению к Новому Завету того метода, который многократно доказал свою необходимость для восстановления первоначального текста классических авторов. С другой стороны, количество данных для новозаветного текста — будь то рукописи, ранние переводы или цитаты из отцов церкви — настолько превосходит объем сведений о любом древнем авторе, что необходимость использования конъектурных исправлений сокращается до ничтожно малых величин[421]. Поэтому, хоть некоторые ученые на протяжении XVIII и XIX вв. и проводили время, изобретая тысячи возможных исправлений для различных мест Нового Завета, в современный период возобладала крайняя осторожность как в создании новых конъектур, так и в принятии уже имеющихся[422]. В самом деле, из всех предложенных разными учеными конъектур, содержащихся в издании Нестле-Аланда, лишь весьма немногие получили отражение в тексте или примечаниях к тексту различных современных новозаветных переводов и версий на английском, французском и немецком языках[423].

VI. Способы определить родственные отношения между рукописями [424]