«Текущий момент» и другие пьесы

ПЕРВЫЙ. Да! Но я предлагаю сохранять позитивный настрой.

ВТОРОЙ. Как?

ПЕРВЫЙ. Очень просто. Во-первых, ввести расстрел за антиправительственные настроения.

ВТОРОЙ. А во-вторых?

ПЕРВЫЙ. Во-вторых, повесить оставшихся.

ТРЕТИЙ. А давайте не вставать. Может, он нас не увидит?

ПЕРВЫЙ. Почувствует.

ТРЕТИЙ. Как?

ПЕРВЫЙ. По запаху.

ВТОРОЙ. Да, действительно… Какой гад это сделал?

ТРЕТИЙ. Что вы на меня-то смотрите? Друг на друга смотрите!

ВТОРОЙ. Да. Это коллективное…

ПЕРВЫЙ. Ага. Бессознательное.

ВТОРОЙ. Что будем делать?

ПЕРВЫЙ. Предлагаю поискать национальную идею.

ВТОРОЙ. Где?

ПЕРВЫЙ. Тут.

ТРЕТИЙ. У меня нет.

ПЕРВЫЙ. Вы просто плохо искали. Что-то должно нас объединять!

ВТОРОЙ. Запах.

ПЕРВЫЙ. Это само собой. Плюс, я думаю, духовность.

ТРЕТИЙ. Нахер, нахер, я на рыбалку!

ПЕРВЫЙ. Хорошо, духовность — и рыбалка. Здоровый образ жизни и твердые нравственные ориентиры! Православие надо подтянуть, как вы считаете?

ГУЛКИЙ ГОЛОС. Зинатуллин! Зинатуллин, твою мать, гони на девятый путь! На девятый!

ПЕРВЫЙ. Да! Традиции и новаторство!

Залп, разрыв.

Мультикультурный подъем!

Треск электричества, свет начинает дрожать.

Дисциплина и духовность!

Свет гаснет. Полная темнота.

ГОЛОС ТРЕТЬЕГО (после паузы). Ни фига себе баян.

ГОЛОС ВТОРОГО. Спички есть?

ГОЛОС ТРЕТЬЕГО. Есть. Сейчас…

ГУЛКИЙ ГОЛОС. Зинатуллин!

ГОЛОС ТРЕТЬЕГО. Нашел.

ГУЛКИЙ ГОЛОС. Уроды! Кто вырубил питание?

Третий чиркает спичкой.

ТРЕТИЙ (Второму). Привет.

ВТОРОЙ. Здорово, коли не шутишь.

ТРЕТИЙ. Духовность! Ты там живой?

Пауза. Третий всовывает спичку в темноту.

ТРЕТИЙ. Вот гад, а?

ГУЛКИЙ ГОЛОС. Даю аварийный.

Свет, потрескивая и дрожа, включается. Первого на сцене нет.

ВТОРОЙ. Так я и думал. Символ, бля.

ТРЕТИЙ. Во скорость!

ВТОРОЙ. Инновации. Небось, уже в Женеве.

Зуммер телефона. Еще раз, и еще.

ВТОРОЙ.Это нас?

ТРЕТИЙ. Не знаю.

ВТОРОЙ. Подойдите.

ТРЕТИЙ. Вам ближе.

Второй ползком достигает телефонной будки, снимает

трубку.

ВТОРОЙ. Алло! Да…

Слушает, потом вешает трубку, гудящую короткими гудками.

ТРЕТИЙ. Это был — он? (Показывает на место, где лежал Первый.)

ВТОРОЙ. Да.

ТРЕТИЙ. Что он сказал?

ВТОРОЙ. Он сказал, что верит в разум народа и его добрую волю.

ТРЕТИЙ. Все?

ВТОРОЙ. Нет. Еще сказал: берегите Россию!

ТРЕТИЙ. Кто «берегите Россию»?

ВТОРОЙ. Ну не я же.

ТРЕТИЙ. Я?

ВТОРОЙ. Разумеется вы. Я просто недостоин этой чести. И потом, мне тоже пора.

ТРЕТИЙ. Погодите!

ВТОРОЙ. Ждать не имеет смысла. (Смотрит в бинокль.) Опа. Поверите ли, просто совсем никакого смысла тут оставаться. Удачной рыбалки.

ТРЕТИЙ. Стойте! А эта… как же эта?

ВТОРОЙ. Кто?

ТРЕТИЙ. Ну вот мы тут искали.

ВТОРОЙ. Национальная идея?

ТРЕТИЙ. Да!

ВТОРОЙ. Знаете, я подумал: либо здоровый образ жизни, либо нравственные ориентиры. У вас шенген есть?

ТРЕТИЙ. Нет.

ВТОРОЙ. Тогда вам остаются нравственные ориентиры. (Указывая на тазик и крышу.) Слушайте, как надоел этот звук! Вы бы починили наконец, а? Что за народ… Уползает на четвереньках.

Долгое шипение часов, удар и «ку-ку».

Третий осторожно подползает к биноклю, крестится, смотрит, кричит в ужасе.

ТРЕТИЙ. А-а!

Переворачивает бинокль другим концом, смотрит, выдыхает с облегчением, улыбается.

Меня нет! Я — на рыбалке!

Разматывает удочку, развинчивает баночку с наживкой, снаряжает снасть. Забрасывает, сидит.

ГУЛКИЙ ГОЛОС. Вань цянь жунь даолянь хань минь! Повторяю: вань цянь жунь даолянь хань минь. Зинатуллин, кунь сяо, тваю мать!

Пауза.

Медленно вплывает звук поземки.

Третий съеживается, закутываясь в малахай.

Сзади незаметно входит ЧЕТВЕРТЫЙ.

Можно даже сказать: подкрадывается.

Огромный небритый детина — впрочем, ничего инфернального.

Бесшумно пересекает сцену и тихо садится рядом с Третьим.

Третий поворачивается и наконец замечает Четвертого.

ТРЕТИЙ (после паузы). Добрый день.

ЧЕТВЕРТЫЙ. Разве?

Неторопливо разматывает свою удочку и забрасывает ее.

Пауза.

ТРЕТИЙ. Это — вы?

ЧЕТВЕРТЫЙ. Ну я.

ТРЕТИЙ. А когда?..

ЧЕТВЕРТЫЙ. Так уже.

ТРЕТИЙ. Да? И что?