Текущий момент

Директор труппы посоветовал мне не говорить об отсутствии звезды до спектакля: “Плохая примета, да и вообще, поверьте мне, милая леди, на это никто не обратит особого внимания”. Искренность слов зашкаливала, а я, несмотря на все уроки Тани, все еще безоговорочно верила в протянутую руку помощи. Итог предсказуемый для тех, кто в шоу-бизнесе не первый год, и непредсказуемый для меня: половина зрителей после концерта потребовали деньги назад, трое – :подали иски в суд. Не вдаваясь в подробности (да и кому нужны эти подробности!) подытожу: я влетела. Прогорела.

Я была одна, у меня не было никакой заначки под кроватью и никаких сбережений на черный день. Моя финансовая подушка безопасности отсутствовала напрочь. Огромные долги образовались вмиг. Я была один на один с этой проблемой и совершенно не представляла что мне делать.

Вот она: уязвимость нулевого дня в классическом понимании! Я ведь знала, что шоу-бизнес – это риски. И когда-нибудь патовая ситуация должна была наступить, но я не думала, что она произойдет со мной так скоро!

Отступать было уже некуда, да и не собиралась я отступать. Ведь всегда есть еще один вариант. Всегда есть еще одно решение. Проревев (по-женски: горько и в подушку) всю ночь, наутро я проснулась с распухшим лицом, заплывшими глазками-щелочками и с больной головой. Встала под ледяной душ и стояла под холодными отрезвляющими струями до тех пор, пока не пришла в себя. Из душа я вышла, приняв два важных решения: я знала, что с шоу-бизнесом покончено. И знала, как я расплачусь с долгами.

Итак, у меня не было заначек, но у меня было две норковых шубы, новый сотовый телефон, несколько золотых украшений и куча дорогой дизайнерской одежды и обуви.

Да-да, вы правы: это сейчас перечисленное ничего не стоит. Но тогда, в конце девяностых годов все это высоко ценилось и весьма неплохо продавалось. Золото, телефон и шубы я сдала в ломбард. А как продать дорогую одежду – не совсем представляла.

Для начала я решила обзвонить всех своих подруг. Одна из них (это была Анка) громко закричала в трубку: “Как же я тебе сочувствую! Я сделаю для тебя все что смогу. Хочешь, договорюсь со своими знакомыми, чтобы они заняли тебе денег под минимальный процент, если надо. А одежда… Неси мне, я заберу все, что ты еще не успела распродать. Тебе надо было позвонить мне первой! У тебя такие обалденные шмотки! Просто невероятно, что ты их продаешь! Ты же моя подруга. Я тебе помогу. Я куплю все твои платья! Что-то продам своим подруженциям. Не дрейфь. Прорвемся, детка!”.

Переполненная чувством благодарности, тем же вечером я занесла три огромных пакета со своими вещами к Анке домой. Небрежно махнув рукой, она сказала, чтобы я не волновалась: “У нас один размер, детка! Я куплю большую часть, а остальное продам своим подружкам. Дай мне пару-тройку дней и я отдам тебе всю сумму сразу”. Так пакеты остались у Анны, а я в десятый раз сказав “спасибо”, жутко довольная, отправилась домой. Я подумала о том, что Анка, несмотря на всю ее безалаберную беспечность, оказалась хорошим другом, не бросившим меня в трудный период жизни, а пытающимся помочь и поддержать.

Пара-тройка дней прошла, но Анка не звонила. И не отвечала на мои звонки. Спустя неделю я зашла к ней домой. Дверь открыла ее мама. Я спросила не видела ли она мои пакеты с одеждой, мне бы хотелось их забрать. “Да, сейчас посмотрю где”, – ответила мне Анкина мама и прошла вглубь квартиры. Я осталась ждать на пороге. Через пару минут она вернулась с пакетами, из которых торчали мои вещи.

– Вот. Это все, что я нашла.

– Спасибо большое и извините за беспокойство, – сказала я.

И тут из лифта вышла нарядная Анка. В одном из самых дорогих моих платьев.

– Привет, я за своими вещами приходила Я не могу больше ждать, прости, мне надо возвращать долги.

– Я не отдам тебе вещи! Простите-извините, но они мои! Это теперь мои вещи! Мои! – она перешла на крик.

– Аня, мне деньги нужны сейчас.

– Да отдам я тебе твои деньги! Когда-нибудь потом, сейчас у меня нет такой суммы! – прошипела Анка. И не обращая никакого внимания на свою растерянно наблюдающую за происходящем маму, резко выхватила из моих рук пакеты с одеждой, швырнула их назад в квартиру. Затем быстро зашла домой и захлопнула дверь перед моим носом.

Как часто мы считаем людей, с которыми общаемся годами, делимся с ними сокровенным близкими людьми, друзьями, “родственными душами”! А потом – хлоп! И у тебя перед носом закрывается дверь. Наступает нулевой день, потому что все твои прошлые отношения с этим человеком обнулены. И цена им – ноль.

Я справилась с долгами и без этих пакетов со шмотками: помог брат и люди, которые по всем канонам житейского жанра и не должны были мне помогать.

А Анка? После той сцены в подъезде я не видела ее года три, а потом встретила. Случайно. Но случай – дело закономерное, не так ли?