Телефонист

Марк перешагнул через лужу и покачнулся от нахлынувшей слабости. Два месяца он провалялся в постели, но боль в плече до сих пор время от времени возвращалась. Но его тревожило другое. Он в который раз закрыл глаза и сосредоточился, надеясь уловить, как вибрирует и искрится воздух, набухает радужными пузырями пробоев, но ничего не почувствовал. Кричали птицы, журчала и плескалась вода, вдалеке гудели машины на городских магистралях и стрекотали моторы идущих по реке катеров. И ничего хотя бы отдаленно похожего на щелчки и шелест Коммутатора. Марк словно лишился главных органов чувств, превратившись в ползущего по листу бумаги муравья, не ведающего о полете.

Послышался гулкий лай. Гектор выскочил из-за гаражей и, разбрызгивая лужи, помчался вдоль берега. Марк длинно свистнул, размахнулся и швырнул заготовленную палку. Пес в прыжке развернулся, плюхнулся в снег и поскакал за новой игрушкой. Солнце заискрилось в поднятых им брызгах.

На другом конце пирса, выпустив струю черного дыма, взревел экскаватор. Кривой ковш вгрызся в стену сгоревшего склада, с грохотом посыпалась кирпичная кладка. Метров в ста, возле уцелевшего общежития, раскорячилось несколько тентованных грузовиков, вокруг них суетились люди. Мужчины и женщины закидывали в кузова сумки, чемоданы, горшки с цветами и перевязанные бечевкой тряпичные тюки. Под ногами взрослых путалась детвора. Марк, хлюпая по лужам, подошел к зданию. Из распахнутой двери выскочил раскрасневшийся Петр с пузатым баулом на плече.

– А, Марк! – Рыбак, крякнув, поставил сумку на землю и протянул руку. – Вот, мэрия прислала машины для переезда, – кивнул он на грузовики.

– Вижу, – Марк пожал жилистую ладонь. – И как новое жилье?

– Дом добротный на пять подъездов, – осклабился Петр беззубым ртом. – Поговаривают, для особистов строили. Да вот обломилось им. – Он поднял брови, собрав на лбу складки. – Давай с нами, свыклись уже!

– Ты же знаешь, я люблю реку, – пожал плечами Марк.

Слова утонули в нарастающем грохоте. Экскаватор наконец пересилил стену склада, и она рухнула, подняв облако пыли. Сквозь черную взвесь проглядывали прямоугольные ячейки обгоревших комнат, обугленная мебель и закопченные обои.

– Как обустроимся, позову тебя на новоселье, – Петр похлопал Марка по плечу, когда шум улегся. – Есть на что посмотреть. На западе целый микрорайон строят. Криста обещает за два года развалюхи вдоль реки расселить и всем новые квартиры раздать. – Он тряхнул головой. – Огонь-баба! Крепко взялась за город.

– То же самое поначалу говорили о Курце, – усмехнулся Марк. – Не стоит очаровываться, чтобы потом не разочароваться. Впрочем, ты прав – разница есть.

– Выберись в центр, – закряхтел рыбак, рывком поднимая сумку. – Там многое поменялось.

– Да, я недавно выезжал… – кивнул Марк.

Неделю назад за ним приехал бронированный внедорожник. За рулем сидел Матвей – подстриженный и безбородый, в дорогом костюме под распахнутым кожаным плащом. В новом правительстве он возглавлял торговую палату объединенных территорий. Приставленную к нему смазливую сурдопереводчицу в этот раз он с собой не взял.

В салоне воняло кожей и пластиком. На зеркальце заднего вида болталась желтая елочка ароматизатора. Матвей протянул картонную папку и подмигнул. Марк развязал тесемки. Внутри лежал листок плотной гербовой бумаги с указом о назначении Марка Новака Главой попечительского совета Государственного исторического музея «Цитадель». Документ заверяла размашистая подпись Кристы. Вместе с бумажкой в папке лежал плоский магнитный ключ на металлической цепочке.

Матвей повез Марка осматривать владения. Внедорожник несся по выделенной полосе, завывая сиреной и сверкая синим проблесковым маячком. За окном мелькали дома, жались в пробках автомобили, толкались второпях пешеходы. Город действительно менялся. То тут, то там высились строительные леса, стучали отбойные молотки, воняло краской и разогретым гудроном, над крышами торчали башенные краны. Всюду подновляли асфальт и плитку, штопали и красили фасады, сносили оставшиеся с войны руины. На месте портретов Курца и плакатов «Объединение» виднелись светлые прямоугольные пятна. На некоторых домах уже появились ростовые фотографии нового президента. Криста позировала в парадном мундире с решительным строгим лицом, как и подобает воинственной и заботливой матери горожан. Правда, снимать запрет на работу телефонистов она не спешила. Марк подозревал, что этого и не случится. Разрешила бывать у Источника, и на том спасибо.

Машина вырулила на центральную улицу серверного района, скатилась под гору и затормозила у металлических ворот бывшей штаб-квартиры Особой службы. На месте блокпоста на асфальте остались темные прямоугольные пятна. От залатанного забора пахло свежей побелкой. Марк приложил к замку магнитный ключ, за стальной плитой раздался щелчок, и массивная дверь бесшумно открылась. Марк оглянулся. Матвей с улыбкой кивнул, мол, иди, подожду тебя здесь.