Телегония, или Эффект первого самца

– От майора Федотова, – тихо ответил Вадим. – Мне все не давал покоя твой рассказ о пожаре в роддоме. Ну согласись, чистой воды фантастика: ты только собираешься туда ехать, чтобы забрать медкарту двух женщин, а роддом скоропостижно сгорает. Но о том, что ты туда поедешь, знал лишь один человек. Ведь никаких официальных запросов не оформлялось?

– Нет, – прошептала я. – Я хотела направить запрос, но Платон… он сказал, что лучше не тратить зря время и самим туда поехать.

– Что и требовалось доказать, – подытожил Вадим. – Ты помнишь, что я сильно задержался у Федотова в ночь после прибытия? Это я расспрашивал майора про лейтенанта Зубарева. И узнал, что Платон устроился в милицию после того, как пропала невеста, чтобы самому заняться ее поисками. Начальство пошло ему навстречу, поскольку он слезно умолял доверить расследование ему: дескать, свою любовь он из-под земли отыщет. Не отыскал. Зато похищения людей с тех пор не прекращались.

Я стояла, опустив голову, и не знала, что тут возразить. Неужели Платон, несчастный Платон, потерявший сначала мать, потом отца, а потом и любимую девушку, стал маньяком? Допустим, в такое я могла бы поверить. Но мы ловим сейчас не маньяка. Мы ловим банду торговцев органами, хотя меня никак не оставляет мысль о том, что с этими органами что-то не так… В любом случае о маньяке-одиночке говорить не приходится.

– Вероника, я понимаю, тебе не хочется разочаровываться в людях, – выслушав меня, тихо сказал Вадим. – Конечно, он не маньяк. Скорее всего, ему надоела нищета. Он же сирота, тебе это известно? И когда с ним связались бандиты, не смог устоять перед их обещаниями, перед предложением бешеных денег.

Вероятно, Лиля была первой из заказанных бандитами жертв. Ее вполне можно было похитить тихо, не привлекая внимания милиции. Так, как похитили остальных пропавших без вести – и женщин, и мужчин. Но Платону надо было придумать убедительное обоснование своего желания устроиться на работу в милицию. Поэтому похищение его невесты было обставлено театрально – безутешный жених, опросы врачей и медсестер, погибшая от инфаркта мать девушки… После этого никто не удивился желанию парня работать в милиции. Более того, ему доверяли почти все дела о без вести пропавших. Чего ж лучшего он мог желать?

Я подавленно молчала.

– Вероника, не надо переживать. – Теперь в голосе Вадима слышалось сочувствие. – Поверь, я не стал бы ничего говорить, но ты должна быть осторожнее. Ты спокойно разъезжаешь по городу с ним вдвоем…

– Но я до сих пор жива! И меня никто не пытался похитить.

– Кто же знает планы бандитов? – пожал плечами Вадим. – Вдруг для тебя заготовлена другая, более интересная роль?

– И… что ты будешь делать? – Я попыталась прийти в себя и начать мыслить связно. – Собираешься его арестовать?

– Арестовать? За что? – удивился Вадим. – Разве против него есть хоть какие-то улики? Сама понимаешь, не он похищал старушку и поджигал роддом. Наивно надеяться, что он во всем сознается и выдаст сообщников. Просто уйдет в полную несознанку, а в СИЗО его аккуратно зарежут, полоснув бритвой по горлу. И последняя ниточка оборвется.

– Последняя ниточка? Ты не веришь в обыски?

– Прости, не верю, – кивнул Вадим. – В маленьком городке сложно замаскировать подпольную лабораторию. Но уж если такое удалось, то найти ее будет еще сложнее. Так что пусть местная милиция ищет, а я пока прослежу за Платоном. Посмотрим, кто найдет быстрее.

В полном оцепенении я смотрела сидящего вдалеке Платона. Вот он встал со скамейки и пошел к нам…

– Тсс! – прошипел Вадим. – Ты же понимаешь – ему ни слова! Для тебя ничего не изменилось, он свой, порядочный мент. Просто старайся не оставаться с ним наедине там, где нет свидетелей.

Я достойно отыграла свою роль, не выдав глубокого потрясения даже жестом, и вот теперь лежала на жесткой кушетке, честно закрыв глаза, но даже не пыталась заснуть. В голове без конца прокручивались аргументы Вадима. Я пыталась их опровергнуть, но получалось неважно. С одной стороны, все, о чем он говорил, не было аргументами в прямом смысле слова. Ни одного факта, одни догадки и предположения, основанные на совпадениях. Да, совпадения налицо, и более чем подозрительные, но все же… С другой стороны, все могло быть именно так, как говорил Платон.

Цепочка исчезновений началась с Лили? Но с кого-то она должна была начаться! И Платон действительно мог переживать настолько, что решил сам искать исчезнувшую невесту. Опять же, нет ничего удивительного в том, что похитили соседей женщин, к которым я приехала. Для этого вовсе не нужна была наводка Платона. Телеграмму Ромашову Платон послал, чтобы хоть как-то сдвинуть с мертвой точки это глухое дело. А роддом вполне мог загореться от неисправной проводки.

Но самое главное: если Вадим прав, почему я до сих пор жива? У Платона была масса возможностей незаметно убить или похитить меня, но я до сих пор цела и невредима.

На этой светлой мысли я почувствовала, что веки наливаются свинцовой тяжестью и я стремительно лечу куда-то вниз, в кромешную мглу.