Телегония, или Эффект первого самца

…Люди пропадали средь бела дня. Муж, провожая на работу любимую жену, мог никогда больше ее не увидеть. Жена могла неделями искать мужа, не зная, что ее собственная жизнь висит на волоске и в один, далеко не прекрасный день этот волосок безжалостно обрежут. Воображение вашего корреспондента потрясла одна история. Анна Т. искала пропавшего супруга три месяца. Милиция не помогла, не защитила несчастную женщину. Через несколько месяцев безуспешных поисков супруга однажды вечером исчезла и она. Ее дом оказался наглухо заколочен. Больше никто в городе ее не видел».

Да, неплохо поработали газетчики, ничего не скажешь. За один день узнали больше, чем я за неделю пребывания в городке. Ну, немного переврали или домыслили, как водится, но тут уж ничего не поделаешь, специфика работы. Я отложила в сторону газеты и стала внимательно слушать разъяренного майора Федотова.

– Комиссия с самого утра приехала – и сразу читать эти уродские листки! – бесновался он. – И ну вопросы задавать. Что я должен был отвечать? Нечаев притворился больным, сердце, мол, прихватило. А я один отдуваться должен? У меня сердца, значит, нет, и оно болеть не может?

Я снова отвлеклась от майора и украдкой покосилась в сторону Платона. Он вернулся лишь на рассвете, когда я уже спала, а утром, когда к нам в номер постучался Вадим, Платон еще спал как сурок. Вадим сказал, что ему уже звонили из отделения и просили нас всех срочно прибыть на планерку. Он безлошадный и очень рассчитывает на машину Платона. Я выставила мужчин за дверь, быстренько оделась, и мы поехали в отделение. При Вадиме я решила лишних вопросов не задавать и теперь просто помирала от любопытства: куда же понесло моего воздыхателя в половине второго ночи?

Ладно, спрошу потом, когда майор закончит свою гневную речь. А пока погляжу, нет ли чего-то более ценного в сегодняшней прессе. Про Потрошителей больше читать не хочу, про доктора Зло тоже. О, вот это интереснее. Где-то я уже слышала про этого актера…

«Он не сыграл Гамлета…

Юрий Громоверзев, молодой актер московского театра „На вольных хлебах“, весь светился после поездки в Англию. Он рассказывал приятелям, что сумел повидать там великого актера, сэра Патрика Холмса. Сэр Холмс чувствовал себя очень плохо. Узнав о своей неизлечимой болезни, он впал в глубокую депрессию и с тех пор безвылазно сидел в своем замке, прервав общение даже с друзьями. Но ради юного красавца Юрия согласился отворить ворота своего поместья.

Громоверзев хвастался приятелям, что эта встреча принесет ему богатство. На все расспросы он лишь загадочно улыбался, а иногда отвечал, что его ждет наследство. Возможно, сэр Патрик решил написать завещание в его пользу?

Но даже если завещание существовало, Юрию Громоверзеву оно уже не понадобилось. Он не пережил своего благодетеля. Вскоре после возвращения из Англии он решил зачем-то съездить на пару дней в маленький городок С-к. Ни родных, ни друзей в этом городке у него не было, и он ни разу не упоминал о нем раньше. А тут решил прошвырнуться, как он объяснил свой нелепый поступок друзьям. Актер сел на поезд, ведущий в С-к, и больше Юрия никто не видел.

Его объявили во всероссийский розыск, искали и друзья, и милиция, но тщетно. Не удалось даже узнать, доехал ли он до С-ка или сошел с поезда раньше. Но теперь, в свете вскрывшихся новых фактов, можно предположить, что все же, на свою беду, доехал.

Оказалось, в городе С-ке действует банда, похищающая людей. Их внутренние органы вырезаются и отправляются…»

Я прервала чтение статьи и задумалась. Стало быть, перед самой смертью богатого английского актера посетил московский гей. Ничего удивительного – почему бы одному гомосексуалисту, молодому и бедному, не посетить другого гея, богатого и знаменитого? Может, он как раз и рассчитывал на то, что больной бездетный актер, спрятавшийся в своем замке от людей, расчувствуется от такой преданности и черканет пару строк в завещании. Возможно, актер даже пообещал это сделать.

Все бы ничего, но после возвращения из Англии Юрий зачем-то отправляется в городок С-к, о котором раньше даже не подозревал. Прибыв на место, он незамедлительно пропал. Вскоре скончался от СПИДа и сэр Патрик Холмс. А через полтора года оказалось, что одна из жительниц городка, скромная медсестра Надежда Котеночкина, не выезжая из С-ка, родила от английского актера-гомосексуалиста ребенка.

Где тут связь? Неужели молодой гомосексуалист решился на секс с крайней заразным пожилым актером? А почему бы и нет – презервативы-то никто не отменял! А латексное хранилище со спермой предприимчивый юноша прихватил с собой как памятный сувенир. Тогда становится понятно, почему Надежда в разговоре с престарелой соседкой упоминала «непорочное зачатие». Искусственное оплодотворение! У медсестры взяли яйцеклетку, соединили со сперматозоидом актера, вырастили в пробирке эмбрион. Подсадили его в матку Надежды, и через девять месяцев – оп-ля! – на свет появилась девочка, родная дочка умершего актера-гея.