Телеграмма Берия

Большая и весьма состоятельная семья её предков жила где-то в Архангельской губернии. Семья была большая, детей было семеро. Когда глава семьи скончался, его вдова (пра-пра-бабушка Нины Михайловны — старообрядка), будучи уже в довольно преклонном возрасте, всё оставленное ей состояние распределила между детьми и нищей странницей пошла от Белого моря пешком через всю Россию с котомкой за плечами. Питалась она тем, что подадут, ночевала в приютивших её избах и монастырях. Такое скитание было её внутренней духовной потребностью и путём очищения от грехов за всю жизнь. Она была, конечно, грамотная и хорошо знала церковный устав. Это позволяло ей прокормиться, она читала «Псалтирь» по покойникам. Так с «Псалтирью» в сумке она и путешествовала, зарабатывая себе на хлеб. Мало того, что она кормилась этим чтением, она ещё сумела сэкономить денег на проезд на пароходе в Иерусалим. Побыла там, вернулась тем же путём к своей семье, а потом уже доживала в почёте у кого-то из детей.

Закончив свой рассказ о пра-пра-бабушке, Нина Михайловна сказала: «Вот и мне удалось это сделать» — и продолжала: «В один из моих приездов в Советский Союз я обратилась в Интурист с просьбой организовать мне поездку на Север, в частности, в Петрозаводск и его окрестности. Ко мне приставили девушку, в обязанности которой были все организационные дела — билеты, гостиница, экскурсии, наконец, присмотр за мной и т. д. Через пару дней после приезда в Петрозаводск я попросила её отпустить меня в самостоятельное странствие. За те немногие дни, что мы провели до этого вместе, у нас установились хорошие дружеские отношения. Это повлияло, по-видимому, на её решение. Я рассказала ей про поступок моей пра-пра-бабушки и сказала, что для меня он всегда был примером смирения и духовного очищения. Затем я твёрдо заявила, что по моим убеждениям мне следует это странствие повторить. При этом я её заверила, что не подведу и вернусь в условленный срок. После длительного разговора, в течение которого я пыталась убедить её, что это не блажь, что это мой святой долг, она согласилась. Насколько всё это было рискованно и для неё и для меня, я тогда не очень себе представляла. На следующее утро я взяла рюкзачок и отправилась в путь. Вернулась я в обещанный срок».

На этом Нина Михайловна закончила свой рассказ и больше к нему не возвращалась. Я с трудом представляла её странствие — ведь это был глухой край, без проезжих дорог, где люди перемещались либо пешком, либо на маленьких самолётах, которые приземлялись даже на небольших лужайках.

Вот такая история, мой дорогой Сашенька, и в Австралии есть замечательные и интересные люди. Обнимаю тебя, передавай тёплые приветы Вере.

От А. В. Жука — В. А. Троицкой

22 сентября 2002 года, Санкт-Петербург

Дорогая моя, любимая моя Лерочка!

Ты единственная подруга, ты единственный друг, доставляющий мне радость общения. Я очень ценю нашу переписку, свидетельство искренней дружбы и взаимного интереса. Дай Бог ей (переписке и дружбе) длиться ещё долгие, долгие годы!!!

К сожалению, последний этап жизни предназначен природой и Всевышним не самым радостным. Появляются разные, иногда непреодолимые болезни и болячки. Как поразительно летит, мчится, мелькает в неудержимой гонке время. Вот уже пронеслось пять лет, как мы увиделись после стольких лет в Вашингтоне. Вокруг постепенно образуется вакуум, так много друзей ушло, так мало друзей осталось. Душа скорбит, печалится и тоскует…

Я дорожу общением с тобой и рад, что нашёл тебя. «Пиши, задумывай и пиши!» Успех твоей первой пробы («Телеграмма Берия»[20]) свидетельствует, что тебе следует задумать либо серию отдельных событий, либо целую повесть со многими главами. Не сомневаюсь, что там были бы весьма интересные характеристики и размышления о многих известных людях и связанных с тобой и с ними происшедшими событиями.

Кто знает?…Может быть, от излишней моей сентиментальности, или от избыточной чувствительности, или это тоска по друзьям, но так или иначе — приходящее каждое письмо от тебя — праздник души моей. Я почему-то всегда радуюсь и волнуюсь, узнавая твои милые каракули на конверте!

Как повезло, что все мои настойчивые усилия в 1989 году увенчались успехом, и после столь длительного перерыва мы нашли друг друга. Это моя радость, надеюсь, что и твоя…

Твой Саша.

От В. А. Троицкой — А. В. Жуку

25 октября 2002 года, Мельбурн, Австралия

Дорогой, милый мой Сашенька!