Телепорт

Малый «бах!» и большой «бах!». Горничная с «Арго» умерла оттого, что девятимиллиметровая пуля пробила ей аорту и полулунную заслонку. Граната напоминала о маминой гибели, но почему-то еще больше – о террористе-смертнике. Наверное, сказались два дня вылавливания его останков из пруда.

Зачем люди выпускают эти страшные игрушки?

Я содрогнулся и положил оружие обратно на стол.

– АНБ не ведет переговоры с террористами. Такова наша политика.

Я уставился на телефон, невольно вытаращив глаза. Дара речи я лишился, потому что был очень-очень зол.

– Вы меня слушаете? – осведомился чиновник АНБ, пожелавший остаться неизвестным. Перстон-Смайт представил его как супервайзера Кокса.

– О чем это вы, черт подери?

– Переговоры с террористами не соответствуют политике нашего правительства.

– Так вы считаете меня террористом?

– Разумеется. – Ответ прозвучал чуть ли не чопорно. – Вы захватили заложника.

– Террористы нападают на невинных людей ради достижения своих целей, – процедил я. – Если вы собираетесь назвать Кокса невинным обывателем, говорить нам не о чем.

– Террористы зачастую…

– Да пошли вы! Хотите терактов, чтобы причислить меня к террористам? Ядерный арсенал страны вам от меня не уберечь. Что мне уничтожить первым? Пентагон? Белый дом? Здание конгресса? Некий объект в Москве или в Киеве? Разве не интересно? Как по-вашему, ракеты запустятся?

– Вы этого не сделаете. – Чопорности в голосе значительно поубавилось.

– Нет-нет, сделаю. Потому что я не террорист! – Я с грохотом повесил трубку и прыгнул.

В техасском каньоне Матар держал в руке камень размером с кулак. Он притаился на травянистой части островка и внимательно следил за Коксом. Тот сидел в нескольких ярдах на спальном мешке и якобы игнорировал Матара, хотя спиной к нему не поворачивался.

– Еда! – объявил я.

Матар отшатнулся от меня, а Кокс демонстративно зевнул, хотя картонное ведерко с жареной курицей его заинтересовало. Я поставил ведерко на землю и зашагал прочь от них вглубь острова. Кокс положил несколько кусков на крышку ведерка и снова уселся на спальный мешок. Матар подошел, внимательно осмотрел ведерко и унес его к себе на траву.

– Старый рецепт полковника[27] лучше, – объявил он, повернувшись ко мне.

Я сильно удивился: у Матара разговорный английский, американское произношение. Это делало его человечнее и разрушало придуманный мной образ, поэтому я взволновался. Монстр, убивший мою мать, не должен разговаривать как человек. Вспомнилась лекция Перстон-Смайта о предрассудках и предубеждениях. Боже, Дэви, по-твоему, только американцы – люди?

Кокс доел второй кусок курицы и спросил:

– Долго ты намерен меня тут держать?

Вопрос Кокса напомнил мне комментарии его босса и снова разозлил.

– Сколько потребуется. Если объяснишь, где прячут мисс Харрисон, дело пойдет быстрее.

– Если честно, я понятия не имею, где она. – Кокс пожал плечами. – В надежном месте. Я даже телефона не знаю. Когда хотел поговорить с ее охранниками, секретарша меня соединяла.

Я бесстрастно смотрел на Кокса. Может это быть правдой?

– Как твоя голова?

– Нормально, – ответил он, поморщившись. – Кофе не помешает.

Я глянул на Матара: тот по-турецки сидел на траве. Темные глаза на узком лице казались неестественно большими.

– Он понимает, почему здесь оказался? – спросил я Кокса.

– Не желает со мной разговаривать. – Кокс покачал головой. – Когда он выбрался из воды, мы немного поспорили из-за его оружия.

Матар взглянул на Кокса и сплюнул на землю.

– Кофе хочешь? – спросил я его.

Матар медленно кивнул:

– С сахаром и сливками.

Я вопросительно взглянул на Кокса, и тот проговорил:

– Черный, пожалуйста.

По-моему, «пожалуйста» он добавил автоматически. Я снова повернулся к Матару:

– Мою мать звали Мэри Найлс.

Матар нахмурился, словно помнил имя, но не мог определить, где именно его слышал.

– Ты взорвал ее на Кипре. Выпустил на взлетно-посадочную полосу и разорвал на куски радиоуправляемой бомбой.

И даже не помнишь, как ее звали…

Я прыгнул в нью-йоркский мини-маркет и купил два больших кофе в пластиковых стаканах. Других посетителей в магазине не оказалось, я дрожащими руками отсчитал деньги и прыгнул в каньон, обернувшись менее чем за две минуты. Увидев меня, Матар снова вздрогнул. Выражение лица у него изменилось – он вытаращил глаза и приоткрыл рот. Я прыгнул прямо к нему – Матар отшатнулся и попятился от меня. Я поставил кофе перед ним и прыгнул к Коксу, протягивая кофе ему.

Кокс вздрогнул, но умело это скрыл. Я метнулся в горное убежище, взял стул и, вернувшись на островок, устроился футах в двадцати от Кокса и Матара. Я сел скрестив ноги и стал наблюдать за пленниками. Матар медленно приблизился к стакану с кофе и взял его осторожно, словно боялся укуса. Вот он снял крышку и принюхался.

– Не отравлено, – объявил я.

– Что ты за существо? У тебя все как по волшебству появляется.

– Может, я джинн или африт. А может, ангел.

Кокс слушал нас с интересом.

– Может, ты шайтан.

Я поднял глаза на Кокса, и тот услужливо подсказал:

– Сатана.

Я растянул губы в улыбке, а Матар побледнел.

– Очень может быть, – проговорил я. – Добро пожаловать в ад!