Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Ты лежишь на раскаленной крыше и не двигаешься, внимательно следя за дверью главного банка, из которого в любую секунду может выйти твоя жертва. Мать в это время всего в метре от тебя, расположившись в шезлонге, загорает. Отец чистит винтовку, то и дело прикладываясь к холодному домашнему лимонаду. Ты любишь свою семью и любишь свою работу, и пусть тебе только десять, ты уже знаешь, насколько вы ненормальное семейство. Ненормальное с точки зрения ненормального общества, конечно же. Ведь оно спокойно воспринимает тот факт, что в половине семей родители бьют своих детей, что в четверти из них насилие переходит в изнасилование, что каждого десятого ребенка оставляют в роддоме или бросают в канаву, выгребную яму, мусорный бак. И это норма. Зато любящих родителей, которые читают на ночь сказки и по выходным водят тебя в зоопарк или кино, посчитали бы истинными монстрами просто потому, что они учат тебя убивать. Да, конечно же, ты еще маленький, и тебе следовало взяться за винтовку хотя бы после окончания школы, ведь сейчас ты даже не можешь ее самостоятельно поднять, потому как она с тебя ростом и ужасно тяжёлая. Но отец как-то сказал, что чем раньше ты освоишь их семейную профессию, тем лучше, ибо никто не знает, сколько еще проживет каждый из вас. И ты полностью согласен с его точкой зрения. Кроме того, ваше семейное дело тебе действительно очень нравится. Конечно, существуют свои минусы. К примеру, тебе строго-настрого запрещено приглашать домой друзей, потому что они бы вряд ли поняли, почему в твоем ящике для игрушек лежит столько бутафорского оружия. А если бы кто-то из них еще и узнал, что оно не бутафорское, мог разразиться страшный скандал!

Но в такие моменты, как этот, ты понимал, что нет ничего приятнее семейного времяпрепровождения.

- Марли, будь добра, кинь мне крем от загара, – внезапно проговорил отец, почесывая шею, – кажется, я сгорел, – буркнул он, аккуратно откладывая винтовку.

- Да, конечно, – кивнула крашеная блондинка, тут же извлекая из сумки тюбик с кремом и не глядя бросая его мужу.

- Благодарен, – кивнул мужчина, так же не глядя поймав тюбик.

- Для тебя всё, что угодно, – в ответ кивнула женщина, лучезарно улыбнувшись.

Ты все так же лежишь на крыше, всматриваясь в прицел.

- Сынок, может и тебе крема? А то, как посмотрю, твои уши уже приобрели цвет спелого помидора, – обратился мужчина к тебе. Ты судорожно вздохнул и не ответил, зная, что во время работы отвлекаться нельзя и отец попросту в очередной раз проверяет тебя.

- Тинбер, прекрати! Не отвлекай его. Все-то твои шуточки! Это его первый крупный заказ, мы должны поддерживать сына, а не мешать!

- Ладно-ладно, не кипятись, привычка, – отмахнулся мужчина, выдавливая немного крема на ладони и нанося его себе на шею. – Трудно поверить, что наш сын так быстро стал самостоятельным.

- А кто в этом виноват? – женщина с наигранной обидой надула губки. – Я же говорила, чтобы до тринадцати никаких пистолетов и убийств, только холодное оружие! А ты что? «Марли, он потомственный киллер! Только представь, сколько навыков нам следует в него вложить! Лучше начать раньше, чтобы наверняка!» А теперь он берет заказы под стать нам!

- Так это же хорошо?.. – неуверенно проговорил и мужчина.

- Ага! А по алгебре при этом перебивается с тройки на четверку! – продолжала возмущаться блондинка. – Чтобы сегодня домашнее задание было готово! – более строго проговорила она, явно обращаясь к тебе. Ты хотел было ответить ей, что все сделаешь, несмотря на то, что алгебру терпеть не мог, когда двери банка открылись, и из них вышел твой заказ. Ты набрал в легкие побольше воздуха, выкинул из головы лишние размышления о домашней работе по алгебре, медленно выдохнул и спустил курок.

Настоящее…

Почему некоторые так боятся тишины? Потому что никогда не знаешь, чего от нее ожидать. А всё, неподдающееся маломальскому прогнозу, автоматически заносится в список вещей, которых можно смело опасаться, насколько бы странно это ни звучало.