Телестерион [Сборник сюит]

Все выходят их провожать; одевшись, они уходят.

8

Гостиница Демута. Номер 10. Пушкин пишет, лежа в постели. Стук в дверь и голос слуги: "К вам пришли. Господин Вульф и дама". Поэт вскакивает, накидывая на себя халат. Входят Алексис и Анна Керн.

               П у ш к и н
Алексис, рад тебя всегда я видеть;
Но вы, сударыня? Нет, это сон.
Какая неожиданность! Так просто
Вы у меня!

                  К е р н
                    Что ж удивительного?
Больны вы, вот я навестила вас.

               А л е к с и с
Мне, может быть, уйти?

                  К е р н
                                            Ты шутишь, верно.
Мы так не договаривались, брат.

              П у ш к и н
     (помогая гостье снять шубку)
Здоров я; болен разве что стихами.
Спешу, как будто времени в обрез,
Поскольку хуже некуда дела.

              А л е к с и с
Вновь в карты проигрались крупно, Пушкин?
Иль с "Гавриилиадой" дело плохо?

                 К е р н
Как с "Гавриилиадой"? Неужели
Представили поэму вы царю?

              П у ш к и н
А вы знакомы с нею?

                  К е р н
                                       Баронесса
Мне показала под строжайшей тайной
Поэму с непристойным содержаньем,
По форме, столь пленительной, что я
С трех первых строк узнала, кто их автор,
И в том я убеждалась с каждым словом
Еше до сцен кощунственно-фривольных
И до исповедальных обращений,
Точь-в-точь, как из "Руслана и Людмилы".
То шалость гения. А что случилось?

              А л е к с и с
Призвали Пушкина к ответу.

                  К е р н
                                                       Как!

              А л е к с и с
За вызов дерзкий как к царям земным,
Так и небесным.

                   К е р н
                             Разве не простили
Вам, Пушкин, прегрешений прежних лет?

               П у ш к и н
И правда! "Гавриилиада" тоже
Из юношеских шалостей моих.
От авторства я отказаться мог,
Как от стихов, меня уж недостойных,
Но кто поверил? Только не Оленин.
Мы с ним переглянулись, как авгуры,
И, может быть, старик спасет меня.

                К е р н
Аннет Оленина вступиться может.

              П у ш к и н
Вы шутите?

                К е р н
                       А, может, это ревность?

              П у ш к и н
Оставил я ее ребенком милым,
А ныне уж невеста: ищет смело,
Кого бы в женихи ей взять себе
Из ваших же кузенов Полторацких,
Иль Киселева, друга моего.

                 К е р н
На месте бы ее — сказать вам правду? —
Я б выбрала, конечно, только вас,
Но, я боюсь, ей это невдомек,
Ей нужен муж красавец и богатый;
От вас ей хочется стихов в альбом.

              П у ш к и н
Крылов мне посоветовал то сделать.

                 К е р н
А что сказали вы ему?

              П у ш к и н
                                          "Ого!"

                 К е р н
И ничего в альбом ей не вписали?
Аннет еще добьется своего.

              А л е к с и с
Мне надо восвояси.

                 К е р н
                                      Уходи.
Меня проводит Пушкин, я надеюсь,
Поскольку он, повидимому, здрав.

               П у ш к и н
Пусть длится сон — я счастлив и здоров…

               А л е к с и с
О "Гавриилиаде" вы забыли?

               П у ш к и н
Но то ведь прегрешенья прежних лет!
За них я разве не отбыл уж ссылку
И не прощен царем? Во всем признаюсь
Его величеству, — простит, быть может.

               А л е к с и с
Сеченого ведь снова не секут?
Ум хорошо, а три, как видно, лучше!
               (Уходит.)