Телевидение. Закадровые нескладушки

Во время подготовки к первому визиту американского президента Никсона в Москву мне повезло стать свидетелем работы тележурналистов из Эй-би-си. Они добросовестно снимали, как Москва готовится к встрече столь высокого гостя: чистится, прихорашивается, украшается флагами и транспарантами, обратили внимание, что москвичи стали лучше одеваться, стали приветливей и гостеприимней. То есть шел довольно милый, миролюбивый, дружеский репортаж, как будто и не было великого противостояния между нашими государствами. И последний stand-up – у памятника покорителям космоса на ВДНХ. Памятник тоже готовили к визиту высокого гостя: подкрашивали изрядно поистрепавшийся постамент. И вот этот последний stand-up я запомнил почти дословно, настолько он меня поразил тогда. «Советская система, – сказал телерепортер, – напоминает этот памятник покорителям космоса. Она вся устремлена ввысь, а фундамент постоянно ремонтируется». Я понял, что весь репортаж шел ради этого финального stand-up. Все время шло легкое словесное фехтование. И затем последовал укол шпаги в самую точку. Я время от времени с разной долей виртуозности использовал и использую в своей работе этот драматургический прием.

Урок третий

Во время косыгинской экономической реформы, которая, как известно, закончилась ничем, в Минске проходил Всесоюзный семинар тележурналистов молодежных программ. Мы соревновались друг с другом в профессионализме. Мне выпал жребий брать интервью у директора тогда знаменитого МАЗа. В общем, обычное интервью. Я его почти не запомнил. И вот последний вопрос: «В чем основное качество руководителя?» – спросил я у директора прославленного автогиганта. Последовал четкий лаконичный ответ: «Основное качество руководителя – не мешать работать подчиненным». Этот ответ я запомнил на всю жизнь. И очень активно использовал его много лет спустя, когда пришлось создавать новый телеканал «Дарьял-ТВ». Как правило, бездарный руководитель тянет одеяло на себя, назойливо вмешивается во все мелочи технологического процесса, назойливо контролирует работу своих подчиненных и компенсирует самодурством, грубостью, хамством и криком свой непрофессионализм.

Урок четвертый. 3-й ряд, 7-е кресло

В студенчестве мы больше учились не в аудиториях, а за их пределами: на всевозможных творческих семинарах в ЦДРИ, в Доме кино, на репетициях Эфроса, Любимова, Товстоногова, куда мы проникали всеми правдами и неправдами. Запомнилась одна репетиция Марка Захарова в театре Маяковского во время постановки спектакля «Разгром» по роману Фадеева. Помню, долго они с Арменом Джигарханяном бились над одним из монологов главного героя спектакля. Что-то не получалось. Монолог был неубедительным. И тогда вдруг Марк Захаров говорит Джигарханяну: «Армен, а ты попробуй проговорить этот монолог ну… скажем… седьмому креслу третьего ряда». – «А почему не десятому второго?» – возмутился актер. «Нет, седьмому третьего», – на полном серьезе ответил режиссер, хотя у Захарова не поймешь, где у него в шутку, а где всерьез. Но тем не менее Джигарханян исполнил этот странный совет режиссера, и все получилось. И тогда я понял, что у хорошего режиссера, кроме опыта, таланта, знаний, куража, хорошего творческого хулиганства, есть еще нечто – интуиция. Она действует вне всяких законов логики, вопреки здравому смыслу, непонятно, на чем основана, откуда приходит и куда уходит. Ее не следует путать с вдохновением. Это совсем другое. Шестое чувство. Она присуща не только актерам, режиссерам, но и людям самых разных профессий, социальных слоев и общественных положений. Интуиция – спутница победы. И все-таки она приходит, пусть и вопреки всему, но к тем, кто обладает знанием и опытом.

Урок пятый