Tell me "I know" (СИ)

Мы танцуем – самозабвенно, вкладывая почти все силы, купаясь в потоках магии, которую сами же и отдаем, чтобы впечатлить тебя, Ано Асала. Эльфик движется плавно, но сейчас – не та игра, что была несколько дней назад. Сейчас Мы, хоть и наслаждаемся ей, но краем собственного сознания отмечаем – это лишь уловка, чтобы усыпить бдительность чужака. Интересная, будоражащая, но все же – только уловка.

Уворачиваемся от пущенной молнии, и та разбивает в крошево какой-то камень за Нашей спиной, припадаем к земле, пропуская над головой пронзительно свистящее на взмахе хвостовище, бросаем огненный шар на звук – и он расплескивается плазменными брызгами по обколотой статуе с воздетым над головой молотом.

Он отвечает сдвоенной “Дробящей темницей” – умно. Серьезного вреда Нам она бы не причинила, но замедлить бы могла основательно – как раз достаточно, чтобы достать «Стоном». Уходим от искры заклятия кувырком…

И оказываемся в Сфере Мира. Это еще что за…

Твои руки я всегда узнаю – ты оказываешься за моей спиной и перехватываешь меня поперек туловища, притискивая мои собственные локти к бокам. Все еще в азарте игры я стараюсь вырваться, но в кожу впиваются твои когти – частичное перевоплощение не самый лучший вид магии, но, вероятно, удержать меня действительно можно лишь так.

– Довольно.

Голос – как ушат ледяной воды за пазуху. Марево танца наконец рассеивается – и первое, что я вижу, это умотанного в хлам Лета. Чтобы справиться с игрой, он призвал себе в помощь силу Ночного, и сейчас она темным искристым облаком клубится вокруг него, выпивая остатки его воли.

– Проклятье… Андерс, нужно… – закончить я не успеваю, поскольку откуда-то сбоку выныривает Зевран, подхватывая возлюбленного. – Так, пойдем отсюда, мой Страж. Напрыгался на сегодня, хватит. Пора баиньки.

Ты все еще держишь меня, не давая пошевелиться, да я и сам не стремлюсь вырываться. Что это было? Почему я настолько его загнал?! Я же не бил в полную силу, не… Ты рывком разворачиваешь меня лицом к себе и некоторое время сверлишь внимательным взглядом. Только вот я не могу взглянуть на тебя в ответ – остатки совести не позволяют.

– И как это понимать? – твой голос тих и серьезен, – Как понимать, Гаррет? Ты осознаешь, что едва его не убил? В глаза мне смотри!

Как могу я ослушаться? Никогда не мог. Изменивший форму зрачок пульсирует в сияющем золоте, и от этого едва уловимого движения сложно отвести внимание. Твои пальцы стискивают мою челюсть, фиксируя голову:

– Ты ведь осознаешь, что пусть и без умысла, но причинил другому вред, не так ли? – я могу лишь утвердительно моргнуть. Твоя рука на моей талии наливается свинцом, – Ты согласен, что заслужил наказание?

А я думал, ты уже отказался от такой линии поведения. Хотя, с чего бы…просто поводов не было. До сего момента. Все внутри замирает – и я сам не пойму, от чего. То ли от предвкушения…то ли от опасения. С другой стороны, чего мне опасаться…

Твоим рукам Мы доверим собственное существование, Ано Асала…

– На колени и снимай рубаху.

Не отрывая взгляда от постепенно становящихся человеческими глаз, я опускаюсь на камень плит, покрытый мелкой крошкой, которая сразу впивается в тело даже сквозь плотную ткань штанов, одновременно выпутываясь из одежды. Ты делаешь несколько шагов назад и подбираешь с пола плеть, которую оставил Летис, пару раз пробно взмахнув ей в воздухе. С тихим свистом она рассекает пространство, и каждый щелчок – словно ковш кипятка, жжет, но и согревает мое сознание.

Я все чаще ловлю себя на мысли, что совершенно тебя не знаю. И что это совсем не потому, что я потерял память – отнюдь. Думаю, и до того я тебя абсолютно не знал…

– Считай вслух.

Протяжный стон воздуха сменяется жгучей болью в рассеченной спине. Ты бьешь неумело, но…все с чего-то начинали.

– Один.

Вторая линия удара приходится на поясницу, и я ощущаю, как к поясу штанов стекает по коже тонкая струйка крови – слишком глубоко резанул. Боль накатывает гулкой волной, и я на миг прикусываю губу:

– Два.

Ты скован и неловок – пусть. Лишь к шестому удару ты приноравливаешься, и теперь самый кончик хвостовища кнута проходит по коже с оттяжкой, оставляя на ней ссадину, но не рану. Хотя достаточно и тех, что ты уже нанес – каждая пульсирует жгучей болью. И это правильно. Слишком много во мне силы, слишком много знаний и власти…и слишком мало было покорности. Все должно быть в равновесии.

После пятнадцатого удара ты все же роняешь кнут и опускаешься рядом со мной. Я ловлю в ладони твои руки и подношу к губам, ощущая, как подрагивают тонкие пальцы. Ни один Хозяин не показал бы своей слабости, но у нас другие отношения. Ты – моя душа, моя вера, моя совесть. Ты имеешь право напоминать мне о том, что такое быть человеком. Даже если это означает причинять мне боль.

Ты – Наш якорь в реальности, наша опора. Только ради тебя, ради Нашей Надежды и ради Нашего Сердца Мы будем бороться за этот мир, чего бы то ни стоило.