Тело черное, белое, красное

Они рассмеялись так громко, что привлекли к себе внимание. Поймав укоризненный взгляд князя Львова и удивленно-заинтересованный – Юсупова, смутившаяся Ирина спрятала лицо за плечо мужа. Гости тем временем обступили столы, во главе одного из которых встал князь Львов, показавшийся Ирине усталым и больным. По правую руку от него расположился Феликс Юсупов с супругой, по левую – Маклаков, пребывающий в несвойственном ему одиночестве.

– Господа! Прошу вас, угощайтесь. Особенными яствами, как в добрые старые времена, – князь Львов развел руками, – побаловать не могу, но вот, пожалуйте, икорка, расстегаи с визигой, салатик, индейка в желе – все по нашим русским рецептам… Водочки прошу… Угощайтесь…

Фуршет был в разгаре, гости вели себя все более непринужденно, оживленно переговариваясь и перебрасываясь шутками. Николя, взяв Ирину под руку, направился к распахнутым дверям балкона. Подойдя к балюстраде, они остановились, с удовольствием вдыхая свежий воздух, наполненный ароматами ночи. Вдруг их внимание привлекли негромкие голоса стоящих неподалеку в полумраке спиной к ним князя Львова и Маклакова.

– Ну-с, милейший князь, надеюсь, не забыли, как следует приветствовать братьев?

– И то… – Князь Львов, махнув пробегающему мимо официанту, негромко распорядился: – Голубчик, бокал красного вина. Да полный, полный! – И повернулся снова к Маклакову. – Ковшом, полным до краев раскаленных углей… – Его собеседник что-то сказал негромким голосом, слов Ирина не разобрала.

– Как вы, Василий Алексеевич? Трудно вам?

– Не легко. Это вам не Америка.

"При чем здесь Америка? Ах да, Львов ведь только что оттуда…"

Она покосилась на стоявшего рядом мужа, сосредоточенно глядевшего куда-то вдаль.

– …но стараемся. – Маклаков оживился. – Видите же – русское посольство стало неким центром притяжения для наших. Все постепенно собираются в Париже, стараясь так или иначе что-то спасти – съездами, совещаниями, объединениями. Устаю только от одного – когда под этакого дурачка играть приходится. Да еще этот Троцкий – вождь мирового пролетариата… – В его голосе послышалось раздражение.

– Вы о чем? – Львов закашлялся и, вынув из кармана платок, прижал его к губам.

Ирина заметила, что и Николя невольно прислушивается к разговору.

– "Масонство необходимо вымести железной метлой в России, Франции и других странах! Масонство, – продолжил Маклаков с истеричными нотками в голосе, явно подражая Троцкому, – мост, соединяющий в мирном сожительстве классовых врагов, это буржуазное орудие, усыпляющее сознание пролетариата, рычаг буржуазного механизма!"

Князь Львов указал рукой на официанта, появившегося перед ними с полным бокалом красного вина на подносе:

– Прошу!

Маклаков, взяв бокал, сделал глоток:

– Прекрасное вино, благодарю.

– Как вы, однако, товарища Троцкого, наизусть излагаете… – В интонации князя Львова слышалась усмешка.

– Приходится. Мы должны изучать своих врагов. – Маклаков вернул недопитый бокал на поднос. – И что же мы видим в России? – Продолжил он. – Аресты, расстрелы, высылка интеллигенции…

– Ну, Василий Алексеевич, вы все в одну кучу-то не валите! Высылка двадцать второго года сколько нам свежей крови-то влила, сколько наших спасла! Это вам все же не Соловки. И потом, доложу я вам… – Князь Львов снова закашлял.

"Все-таки он нездоров", – подумалось Ирине.

– Пойдемте внутрь, Георгий Евгеньевич, не ровен час, просквозит вас. – Маклаков, сделав шаг в сторону гостей, вдруг остановился, словно вспомнив о чем-то важном. – Ну, а что Гучков? От него, вижу, совсем отвернулись?

– Александр Иванович очернил себя и своими германскими связями, и причастностью к делу Корнади, как вы помните, убийцы Воровского, а потом, знаете ли, кажется мне… – Они вошли в дом, и голоса их потонули во взрыве смеха.

Ирина вопросительно взглянула на мужа. Тот стал очень серьезен.

– Что это значит? – еле слышно спросила она.

На балкон высыпала шумная группа гостей.

– Потом… давай отойдем.

Они отошли к другому краю балкона. Ирина удивленно посмотрела на Николя:

– И что? Объясни!

Он задумчиво пригладил волосы:

– Да как тебе сказать…

– Ну, не зли меня! – Она нетерпеливо шлепнула его по плечу ладошкой. – Говори же, наконец!

– Видишь ли, судя по всему, князь Львов и ваш знаменитый посол несуществующего правительства – масоны, причем…

– А что это за "раскаленные угли" в ковше? – Ирина взволнованно облизнула губы.

– Ну, это просто… Есть вопросы, которые задают при посвящении в тот или иной градус… при церемонии. Кажется мне, такого рода вопрос – не самый сложный, где-то градуса второго… Дорогая, пойдем-ка и мы внутрь. Ты ведь хотела еще с Куприным увидеться, если не ошибаюсь?

– Так он не пришел, как всегда. – Она огорченно вздохнула.

– Тогда поедем домой. Там и переговорим… – Николя бросил многозначительный взгляд на жену и решительно взял ее под руку. Они вышли с балкона и направились к князю Львову, который, стоя у выхода, уже прощался с подходившими к нему гостями.