Тело угрозы

Как все будет выглядеть практически? Вполне натурально. Имеется отставной хахаль. Он вроде бы ничей: ни Гридня, ни мой. Конечно, пока толку от него – никакого. Но это – пока он не задействован в нужном направлении. Вот об этом мы и позаботимся своевременно. То есть – незамедлительно. Потому что сейчас – самое время начинать, пока мы далеко от всего и никаких помех не видно; а ведь даже хорошо продуманное дело порой ломается от мелкой случайности. Введем-ка отвергнутого жениха в игру. Каким способом? Самым простым и для него приятным. Он же алкаш. Слабый человек. Вот сейчас мы возьмем что-нибудь такое, перед чем он не устоит, и запустим процесс. Посочувствуем его мужскому горю, как-никак – бабу увели, да еще и кто увел! До чего же подло с тобой поступил этот тип: воспользовался положением, что ни девушке, ни тебе деваться некуда, тут он – владыка, чуть что не так – и за борт, рыбам на корм. Акулам. Нет, не по-мужски он поступил. Хорошо бы – хоть ты поступил бы по правилам, показал бы этому – да и ей заодно, – чего он на самом деле стоит. Просто, по-мужски показал бы. Да тебе все помогли бы – только начни, все ведь на твоей стороне, потому что все все видят, знают, понимают – тут тесно, тут от глаз не укроешься нигде… Да-да. Таким способом, пожалуй, можно будет парня так разогреть, что он… А я останусь как бы ни при чем – у них бытовуха, в результате глава вышел из строя – и его место занимаю я, потому что больше просто некому, я компаньон и все такое. Только строго предупредить парня: до смерти не надо, это лишнее, а просто надавать так, чтобы он и пальцем шевельнуть не мог. И девчонка – зуб даю – снова к тебе приползет…

Вот именно так. Ну что же: сказано – сделано. Взять с собой… ну, хотя бы эти две – и прямо к нему.

Федор Петрович так и сделал.

– Можно к тебе? Не помешал? Скучища, понимаешь, такая, что и заняться .нечем, и поговорить толком не с кем – кроме вот тебя. Я посижу у тебя немного, а? А то прямо как-то не по себе. Земля далеко, Россия далеко, прямо тоска накатывает – а в одиночку я, понимаешь, не привык. Где у тебя стаканчики-то? Ага, вижу.

– Садитесь, – пригласил Минич вежливо. – Скучно, да. Домой охота.

– Может, и окажемся дома скорее даже, чем думаем.

– Если выживем.

– А если нет – то помирать надо весело, согласен? Ну давай – с приятным свиданьицем!..

Все было вроде бы хорошо задумано и рассчитано. Кроме разве что одного: Минич уже и сам успел оскоромиться. И, как обычно в самом начале, настроен был весьма агрессивно.

– Ты чего приперся, мудак старый?

На гостеприимство это никак не походило. И даже Кудлатый несколько оторопел.

– Ты что себе позволяешь, ты!

– А ты? – последовало немедленное возражение. – Ты нас всех угробил! Всю планету, жулье несчастное! Я же тебе все рассказал, было время – поднять тревогу, ударить во все колокола, спасти! Ты же богатый, влиятельный… А ты? Крупно заработать решил? А все остальные пусть подыхают? Сволочь ты, а теперь ко мне пришел? И все они сволочи. Погоди только, если не сгорим все и не утонем – я обо всех вас такое напишу, что вас народ на лоскутки разорвет, на вонючие тряпочки!..

Такое терпеть, разумеется, не было никакой возможности. Пришлось Федору Петровичу тряхнуть стариной. Хорошим прямым в челюсть он вырубил нахала – тот, не пикнув, рухнул на койку. Счета Кудлатый открывать не стал – ясно, что этот вариант провалился. Повернулся и вышел.

Сам не зная, он оказал, однако, Миничу немалую услугу: не позволил ему сорваться в загул. Когда Минич очнулся – его больше не тянуло к стакану. Пока, во всяком случае. Все-таки интересно было трезвым взглядом увидеть – чем и как все закончится.

– Ничего, – бормотал Кудлатый, широко шагая. – Не хочешь со мной заодно – будешь тянуть вместе с этим срок. А я дела буду делать и над вами весело смеяться… Пришел мой день.