Тело в шляпе

- Почему? Ты же не в рабочее время...

- Потому что он сам хочет поехать.

- Да что ты? - Главный расхохотался. - Перебьется. Они заказывали тебя, и неприлично предлагать кого-то другого. Потом, они сказали, что это стажировка молодых журналистов, пишущих на правовые темы. Какой он, на фиг, молодой журналист? Вот будет стажировка престарелых вампиров - тогда, пожалуйста, пусть едет. К тому же Зина" (это секретарша главного) уже отправила им твои анкетные данные и характеристику.

Васе я не дозвонилась, поэтому пришлось мне после работы ехать к нему в МУР.

- Радуйся! Им уже отправлены мои анкетные Данные с адресом и телефоном, - сообщила я с порога.

- Вот оно! - сказал Вася. - Леня тебе тоже кое-что интересное расскажет.

Леня рассказал. Оказалось, что после моего ухода Рэне собрала коллектив для серьезной проработки. Леонид, как член коллектива, присутствовал.

- Что это такое?! - орала она на сотрудников. - Через кого происходит утечка?! Как можно работать в обстановке стукачества и доносительства, я вас спрашиваю? Мне хотелось бы знать, кому из вас нужно вставлять палки в колеса нашему общему делу, я все еще надеюсь, что общему, но, может быть, у вас другая точка зрения? Скажите, тогда скажите, мы ведь никого не держим, не нравится служить благородному делу - милостью дорога.

- Скатертью, - пискнул кто-то в зале, но кто этот храбрец, Леонид не понял.

- Я не могу и не хочу работать с такими людьми, - продолжала президентша, пропустив "скатерть" мимо ушей. - С сегодняшнего дня все уволены.

Леонид утверждал, что его угрызениям и рас-каяниям не было предела; он действительно поверил, что из-за нашей акции, из-за того, что Вася натравил меня на Рэне, всех уволят. Но кто же мог предположить, что мое появление в пансионе поставит под удар весь трудовой коллектйв? Он уже совсем собрался заступиться за людей, но, к счастью, не успел.

- Рэне Ивановна, - спокойно сказал главный врач пансиона, - вы, конечно, правы. Так дальше жить нельзя. Мы тоже это понимаем...

- Да, - перебил врача учитель математики, - и ужасно, что, пока Рэне Ивановна нам не укажет на наше разгильдяйство, равнодушие и болтливость, мы сами этого и не замечаем.

- И ведь что самое страшное - мы вредим не только делу, но и себе самим, - это говорил уже кто-то третий, - и не понимаем, не видим этого.

Голоса были спокойные, размеренные, никто не испугался угрозы увольнения, никто не запаниковал. Люди вроде бы оправдывались, но как по нотам, как будто подобные разборки для них - явление не просто обычное, но и обыденное, привычное.

Посыпание своих голов пеплом еще некоторое время продолжалось, хотя и крайне вяло; Рэне Ивановна еще раз десять пригрозила служебным расследованием, вверенный ей коллектив еще раз двадцать возмутился своей безнравственностью и подлостью, на чем сотрудники пансиона и расстались.

- Ничего-ничего, - похлопал Леонида по плечу физрук, - это у нас в порядке вещей. Привыкай.

- Значит, так, - Вася с удовольствием выслушал по второму разу рассказ Леонида, - а теперь быстренько проверь этих Моррисов. Есть такой фонд? Хотят они Саню?

Леонид сел на телефон, а Вася пошел за бутербродами. К его возвращению мы порадовали его тем, что никакой стажировки в Греции фонд не планировал, прессой никогда не занимался и руководство фонда было несказанно удивлено вопросом, когда именно журналисты должны представить документы для поездки.

- Они собираются напасть на тебя дома. Ночью. Это очень хорошо! - с чувством глубокого удовлетворения констатировал Вася.

- В этот момент, я надеюсь, меня дома не будет? - чисто из любопытства поинтересовалась я. - Там ведь будешь ты, правда, Вася?

- Я?! Я-то им зачем? Они хотят убить тебя.

- Хотят! Мало ли кто чего хочет! Вот мой коллега Савельченко тоже хочет, да кто ж ему даст.

- Савельченко? А что он... Саня! Не сбивай меня с мысли. Если ты боишься... - Вася скорчил удивленную мину.

- Ни фига себе - если! Конечно, боюсь.

- Так вот, я готов разделить с тобой кров. И хлеб. - Вася мечтательно закатил глаза.

- Тебя еще и кормить? За то, наверное, что ТЫ подвергаешь мою жизнь смертельной опасности и подсовываешь меня кровавым убийцам?

- Ничуть они не кровавые. Никого не зарезали, работают чисто, деликатно - либо камнем по голове, либо отраву в стакан. Интеллигентные люди. Но если тебе жалко для друга тарелки супа, сиди дома одна и жди. Понимаю - собственная безопасность ТАКИХ жертв, как жидкий супчик твоего приготовления, не стоит.

- Жидкий?! Да как тебе не стыдно! Мои супы славятся на всю Москву. Тысячи людей не ели ничего вкуснее в своей жизни. Жидкий! Да тебя убить мало.

- Слушаю я вас и просто с ума схожу, - вступил в дискуссию Леонид. Сразу понятно, что здесь собрались серьезные люди, которые ловят убийц и тщательно готовятся к операции захвата. Ни слова лишнего, все о деле и о деле.

- Что же теперь, Ленечка, из-за серьезности операции я должна терпеть эти гнусные инсинуации? Пусть только еще что-нибудь скажет о моем супе и тут же получит сковородкой по голове.