Телохранитель ее величества: Противостояние

— Значит так, — вновь зыркнула она на нас, — предлагаю мировую. Ты, — палец ее уткнулся в мою противницу, — не получаешь свою порцию ударов, как пострадавшая сторона, тебя ударили первой. Ты — палец переместился на меня, — то же самое, как человек, которого спровоцировали. Как вам такое соглашение?

Мы молчали. Оба. Мне было нечего сказать, как и Сандре. Она стояла, ухмыляясь: «Ну что вы в самом деле! Развели детский сад!».

Действительно, детский сад. Вместо этого балагана должен был собраться вполне легитимный Совет, минимум из девяти человек, и решить нашу участь. И одними кнутами мы бы не отделались. Во всяком случае, за целенаправленную провокацию наказали бы куда как сильнее. Вот только кому это надо?

— В таком случае, — подвела Мишель итог нашему молчанию, — предлагаю считать, что мы договорились. Освободите их.

Через секунду наказующие деактивировали и сняли с нас браслеты, а еще через несколько Мишель вновь взяла слово:

— За сим всем спасибо! Считаю инцидент исчерпаным. Шимановский, останься!

Когда офицеры, неодобрительно кивая, вышли наружу и гермозатвор опустился на место, она указала на место недалеко от себя. Я подошел, сел.

— Что скажешь?

— Скажу, они долго ждали. И у них получилось — все достаточно расслабились.

— Не обобщай, — фыркнула она.

— Хочешь сказать, ждала чего-то подобного?

Она неопределенно скривилось. Видимо, я прав наполовину: она ждала, но именно этот эпизод стал для нее сюрпризом.

— Хуан, — извиняющимся тоном начала она то, ради чего оставила наедине, — прости меня, но в этой ситуации я ничем, абсолютно ничем тебе…

— Я знаю, — перебил я, поднимая руку — На это и был расчет. «Опустить» меня. Что я не могу решить свои проблемы, чуть что, прячусь за твою юбку. С самостоятельным авторитетом в таком случае могу смело попрощаться, и то, ради чего пришел сюда как «принц дома Веласкес», накрывается медным тазом.

Она облегченно вздохнула — видно, собиралась мне это только что втолковывать.

— Когда только додуматься успели? — задал я риторический вопрос. Мишель хмыкнула.

— Женщины вообще менее тугодумны. Особенно в вопросе, как насолить ближней своей. Это на уровне интуиции, заложено в генах. Извини, без обид, но ты у нас, в этом заведении, и тебя все воспринимают через призму, нравится это тебе, или не нравится.

Я кивнул — в обиде не был. Пару месяцев назад еще обижался бы, но теперь слишком хорошо знал это заведение, царящие в нем порядки, да и женскую психологию в частности.

— Что делать теперь? Они же не остановятся.

Она пожала плечами.

— Не знаю, Хуан. Это твои проблемы.

«Разумеется мои» — Кажется, я тяжело засопел. — «Именно для этой цели вы их сюда и „слили“. Чтобы создать их. А наша сегодняшняя ночь явилась лишь катализатором, запустившим давно планируемый процесс — девочки, до того детально ко мне присматривающиеся, увидели реальную возможность сровнять меня с землей и не мешкая ею воспользовались».

— Ладно, малыш, хватит о грустном, — снова вздохнула она, нарушая недоброе молчание, поднялась и направилась к уже знакомой мне кухонной панели. — Чай будешь? Хороший, с ромашкой! Нервишки успокаивает почище сигарет, уж поверь! — И принялась выставлять на стол заварник, чашки и различное печенье. — Самое то сейчас!

— Это точно, самое то, — буркнул я, окончательно приходя в себя.

* * *

То, что началось дальше, можно назвать одним словом — кошмар. Кошмар потому, что я терял позицию за позицией, рассеивал все те крохи авторитета, которые до этого с трудом набрал. Частично виноват сам, частично… Да в общем и кого обвинить не знаю. Офицеры? Несомненно. Но несмотря на всю антигуманность и античеловечность их поступка (я имею ввиду «слив» своих), я знал, куда иду и каковы здесь нравы. Потому из вышестоящих не могу обвинить никого. А вот то, что произошло на «нижнем» уровне… Моя вина, и только моя.

Второй акт драмы произошел следующим вечером, когда я вышел повторить изученное днем в «библиотеку» — то самое помещение, где собирается «околонаучная» тусовка. Со временем я стал здесь почти своим, меня приняли, и накладок не ожидалось. Однако, вскоре туда заявились две прошмандовки из сорок четвертого взвода, и, как понимаете, об их целях догадаться было несложно

Однако они повели немного не так, как я ожидал. Вместо того, чтобы напрямую задирать меня, как в столовой, они принялись меня изводить. Вести информационную войну. Как вот вы, например, будете себя чувствовать, если в пяти метрах от вас уютно расположился кружок из десятка прелестных созданий, в котором двое из них изысканно поливают вас грязью? Причем настолько изысканно, избегая прямых оскорблений, играя на двусмысленностях, что поводов грубо заткнуть их у вас нет?