Телохранитель его величества

Бартел разглядел испарину, выступившую на детском личике, и коснулся губами бледной кожи на лбу. Он чувствовал жар лихорадки и понимал, что это конец. Рана была не глубокой, но разве много надо такой крошке?

– Маленькая птичка, – он сильнее сжал почти бездыханное тело Виллет. – Смелая и глупая девочка…

Всего две недели назад эта малышка ворвалась в жизнь Бартела и разбередила старые раны. Отчаянно смелая или попросту безрассудная, она совсем не боялась его и не осуждала за ту жизнь, которую он вел.. Сам того не заметив, Барт успел привязаться к девочке за это короткое время, и теперь испытывал почти физическую боль от ее потери.

Дыхание Виллет становилось все тяжелее, сердце стучало медленнее, пропуская удары, пока не перестало биться совсем. Бартел почувствовал это сразу, ощутил всей душой, как очередная маленькая ее часть умерла вместе с Виллет. Одинокая слеза скалилась по его щеке, а сердце болезненно сжалось. Он был так подавлен произошедшим, что даже не заметил, как телом Виллет медленно завладевал магический огонь. Но вот совсем рядом раздался нестройный хор мужских голосов, и кто-то выкрикнул:

– Дьявол, Барт! Что происходит?

Словно вынырнув из вязкого болезненного тумана, Бартел увидел, как Виллет горит на его руках, как огонь соткал вокруг нее надежный кокон, в котором она перерождалась словно мифический Феникс.

– Огненная птица… – потрясенно выдохнул Бартел. – Феникс. Она феникс! – он поднял взгляд на столпившихся вокруг него мужчин.

– Это чертова магия! – Дрейк говорил так, словно озвучивал приговор. – Эта девчонка навлечет на нас беду! Надо избавиться от нее пока не поздно!

– Если хоть кто-то проболтается об этом, – угрожающе произнес Бартел, осторожно перекладывая Виллет на постель и поднимаясь на ноги. – То подпишет себе смертный приговор! – он обвел всех тяжелым взглядом. – Она пришла к нам за помощью, и я принял ее под свою защиту.

Мужчины молчали, не желая бросать вызов своему вожаку. Даже Дрейк побоялся выступить против Бартела, прекрасно зная, что проиграет этот бой. Все что им оставалось, это подчиниться воле сильнейшего из них.

Пять дней Виллет находилась во власти магического огня, и все это время Бартел не отходил от ее постели, молясь Вседержителю, хотя когда-то давно перестал верить в него. И вот, на шестой день пламя перерождения угасло, явив взгляду Бартела спящую Виллет. Ее кожа утратила былую бледность, а дыхание стало ровным.

– Благодарю тебя, Вседержитель! – беззвучно прошептал Бартел и впервые за несколько дней позволил себе уснуть.