Телохранители

   Спят уже. И правильно. А я посижу тут на контейнере, посторожу. Опять же, помыться надо. Давно я уже этим не занимался, всё время занят был. Вот только одна мысль мне покоя не даёт. Если вместо собак тут волки, то, как обстоит дело с кошками? Не возникнет ли ситуация, что на меня будут смотреть не как на самца, который может обеспечить здоровое потомство, а как на банальный завтрак?

   Сергей

   Иннокентий разбудил меня, когда Н-Солнце уже достаточно высоко поднялось над горным хребтом, виднеющимся на горизонте. И сделал это в своёй всегдашней манере: сунулся к лицу своей мордой и давай щекотать усами. Я сначала чихнул, а потом уже проснулся. Аккуратно, стараясь не потревожить Дианту, выбрался из спальника.

   Костёр уже почти догорел. Куча пепла вокруг остатков брёвен и лёгкий, почти незаметный дымок. Сдвинул оставшиеся от брёвен чурбачки так, чтобы они касались друг друга обгоревшими краями, подкинул сверху немножко сухих веток и несколько раз взмахнул крышкой от ведра. Под ветками весело затрещало, и наверх выбились язычки пламени. Я дал веткам прогореть и поставил прямо на разгоревшиеся чурбаки котелок с водой.

   Открыл две банки с кошачьим завтраком и поставил перед носом Иннокентия, озабоченно шныряющего у меня под ногами. Одну с рыбными консервами, а другую с молоком. Начал этот тип, разумеется, с рыбных консервов. Подмел содержимое, тщательно вылизал банку, и только потом удосужился отведать молока.

   - Ну, чего кривишься? Где я тебе тут свежего молока раздобуду? Скажи дорогуша спасибо, что хоть консервированное есть!

   Спасибо он, кстати, сказал. Разумеется, только после того, как с молоком разделался. Подошёл и начал об ноги тереться. Сел, почесал его, тогда он мне спасибо и выдал ментально.

   И только потом начал будить всех остальных. Пока народ, по очереди, совершал променад в соседней ложбинке, Иннокентий присматривал. За завтраком обсудили программу на предстоящий день. Оставаться дальше на месте ни малейшего смысла не имелось - лесные дебри почти совершенно непроходимые, а степь - она и есть степь. Через двадцать километров в ней ничего принципиально не измениться. Следовательно, надо лететь дальше. Куда? Предложений оказалось ровно три: вдоль береговой черты влево; вдоль береговой черты вправо; в глубину континента, ориентируясь на две наиболее высокие вершины горной цепи.

   Выслушивая эти предложения, я задумчиво кивал, а потом, невзначай так, поинтересовался: задумался ли кто-нибудь из них, в какую сторону дует ветер? Оказалось, что на такую мелочь никто и не думал обращать внимание.

   С учетом того, что ветер дул с моря, а боковой ветер дельтапланы не признают категорически, да же те из них, что снабжены небольшим моторчиком, два из трёх предложений сразу отпали. А третье я предложил немножко подкорректировать. Дело в том, что лететь на восток к снежным вершинам не имело никакого смысла. Во-первых, судя по их виду, высота этих двух гор достигала, по меньшей мере, восьми километров, а полёты на дельтапланах без специального дыхательного оборудования, отнюдь не предусматривали набор высоты, превышающей три километра. Во-вторых, нашей целью было не покорение вершин, а поиск перевала, через который мы сможем проникнуть на другую сторону горного хребта. Таким образом, наиболее целесообразным было бы изначально направиться левее, где на вершинах гор нет снега, и уже там искать перевал.

   Поскольку возражений не последовало, мы занялись распаковкой и сборкой дельтапланов. Летательное средство не имело с мотодельтапланами, с которыми нам раньше приходилось сталкиваться, практически ничего общего, кроме дельтовидного крыла и трапеции. Да и само крыло было неожиданно большим - его площадь превышала 20 квадратных метров, и непривычно окрашенным. Верхняя сторона была чёрной как южная безлунная ночь, а нижняя - серебристой. Лёгкий, почти невесомый трубчатый углепластиковый каркас, мягкое, удобное сиденье, подпружиненные стремена для ног. Сзади, на ещё одной жёстко зафиксированной трапеции был закреплён маленький электрический двигатель с пропеллером метрового диаметра. Непосредственно за сидением располагалась аккумуляторная батарея, а над ней - крепление для жёсткой фиксации груза. По сути, это был простейший балансирный планер с электромоторчиком, предельно облегчённый, и одновременно, рассчитанный на большие нагрузки.

   При помощи Ву мы оперативно собрали шесть аппаратов. Седьмой, в запакованном виде, было решено поручить Радживу. Он сам полегче, и оборудования ему тащить не нужно. Я оборудования тоже не транспортирую, но у меня Иннокентий.

   Канистру, в которой осталось не более пятнадцати литров воды, поручили Вильяму, а ведро с остатками мяса - Гансу.

   Закрепили вещи, выслушали краткий инструктаж Ву и занялись фиксацией на себе дельтапланов. Иннокентия я посадил запазуху. Покрутился, держа крыло на себе. Тяжеловато, конечно, но вполне приемлемо.