Тельце

Мне было шестнадцать лет, а ему восемнадцать. Выпускник, умник, красавец, спортсмен. Я понимала, что на фоне своих однотипных одноклассниц сильно выделяюсь и, в принципе, всегда и поддерживала свой образ: красила волосы в странный цвет, надевала легкую накидку поверх спортивного топа, не скрывала партаки и плечи. Мне хотелось казаться сексуальной, но не такой, как все. Иначе. И он это заметил. Начали общаться, гулять. Он давал мне книги, водил на выставки, учил рисовать, а я… была его. Сейчас я понимаю, что это глупо, и подобные отношения порицаю.

Нет. Отношения, когда один себя полностью не воспринимает и пытается реализоваться за счет чужого внимания, так еще и подростка, которого легко удивить. Хотя сегодня школьники смекалистые, стоит отдать должное.

В курсе ли они моих отношений? К сожалению, да. Там сложилась очень неприятная история, и она, по сути, продолжается до сих пор. Все свое детство я жила с мамой и бабушкой, отца не помнила. Он умер слишком рано, не успел мне объяснить, кто в этом мире мудаки. Всем в своей жизни я делилась с мамой. Поругалась с одноклассницей – обсудила с мамой, заболело что – сказала маме, болит в животе – она все объяснит. Мужчинам кажется, что это более чем естественно, обыкновенно, что дочери всегда стремятся к матерям, но у меня не было другого выбора.

Все пошло наперекосяк, когда маму уволили с работы за то, что ее уличили в хищении очень крупной суммы денег. Здоровье пошло по наклонной, нервы не выдерживали, за пару месяцев она смогла постареть лет на десять. Тогда в моей жизни, словно восставшая из гроба, появилась бабушка. И я вам скажу – она сумасшедшая! После моего первого секса мамы дома не было, а мне вот надо было тогда поговорить, вот надо! Такой огромный ком пуха, как летом в канализациях, рос у меня в горле.

Я пришла домой и говорю: "Бабушка, можно тебе кое-что рассказать?". Это была большой ошибкой. Я никогда не видела в человеке столько ярости. Так моя бабушка оказалась совсем другим человеком: не незаметным телом, плодом семейного древа, а злобной стервой, желавшей всем навредить, обидеть и задеть. Ее слова я, к счастью, повторить не смогу, но после них мои веки не просыхали до самого утра. С тех пор она даже называет меня не по имени, а просто блядью.

Мне показалось, что я сделала что-то неправильное, раз она так взбесилась. Потом домой пришла мама и – что самое кошмарное – встала на сторону бабушки. Не открыто, конечно, но заметно. Я не могла определиться: либо я настолько плохая, что сделала больно своей маме, то ли они меня предали, отвернувшись.

И да, после такого с мальчиками общаться было сложно, а с тем парнем больше никогда не виделась. Я не сказала ему, почему. Но время шло, авторитет терял свой вес. Если бабка называет меня блядью, я ей говорю, что выкину ее тело в реку, чтобы хотя бы кому-то она пользу принесла. Тогда она сразу замолкает.

Мы жили вчетвером в однокомнатной квартире: я, мама, бабушка и племянница. Да, приходится. Бабка в кроватке, почти не встает, племянница с мамой на диване, а я либо в кресле, либо на кухне. Но, слава Богу, появился парень, теперь почти всегда ночую у него, либо подруг.

У меня нет официальной работы. В будние дни я редактирую тексты для крупного онлайн-журнала про музыку, иногда решаю задания по физике на заказ. В выходные стою на входе в одном из клубов Москвы. С миром музыки мне повезло познакомиться через моего нынешнего парня. Он горел этим, не спал ночами, дабы музыкант вовремя приехал и уехал, или чтобы кто-то не умер от передоза в туалете. Работа на нем сильно сказалась. Вся та наивность, которая и подкупала меня, давно исчезла или трансформировалась в детскую инфантильность. Теперь чувствую себя мамой.

Я до двенадцати лет серьезно считала себя дьяволом. Ну, точнее, не так. В общем, я росла в еврейской семье. Воспитывали меня соответственно – пить кровь русских людей, обманывать и лгать, ага-ага. Вот и вышло так, что мне бабушка сказала, что если я зайду в храм православный, то я сгорю. Серьезно. Зайду – и пшш, от меня только пепел, боль и крики. Почему она так сказала, я не знаю. Деменция и другие старческие болячки никто не отменял. Но представьте ситуацию. Вы живете в России, и вас отделяют от христианского храма. Ничего не поделаешь, кем бы ты ни был, но это русская культура, никуда в русской стране от нее не денешься, и не нужно. Едет класс смотреть постройку местного храма, а мне нельзя. Потому что я еврейка и солнце, отсвечивающее от купола, меня убьет. Как вам такое? Вам жить не дают, отсекают неотъемлемую часть жизни. Но мне повезло, и оказалось, что ничего, кроме шока красоты зала и иконописи, мне в храме не будет. Я так боялась, так боялась, чуть ли не плакала, когда мальчик меня за руку тащил внутрь. На смерть тащат, на мучительную и необратимую. Обошлось, и я теперь полноценный гражданин или гражданинка России, хе-хе. А бабушка до сих пор верит в домовых, и при виде кактусов у меня дома говорит, что я никогда не выйду замуж.