Тем временем

Кучерская. Перед Толстым там другие проблемы стояли, смысл жизни…

Ведущий (несколько даже обиженно). А Пьер Безухов?

Улицкая. Ой, ой, ятоже против.

Кучерская (смиренно). Хорошо. Я замолкаю и слушаю возражения.

Улицкая. А «Алеша Горшок»? А «Три старца»? это просто гениально: «Трое вас, трое нас, спаси, Господи, нас». Да, это ж потрясающе. Нет-нет. Оставим Льву Николаевичу Толстому некоторые заслуги на литературном поприще, создал некоторых праведников. (Кучерская. Оставим, оставим ему отчасти, хорошо, хорошо.)

Новиков. Продолжая разговор, начатый Майей, я бы сказал, что книга Прилепина под названием «Грех» это чистейший пример фарисейства в рыночных целях. И я бы так сказал, что автор является носителем греха гораздо более существенного, чем тот, что описан в новелле. Вообще, для меня, для моего светского сознания грех и святость — это все-таки метафоры. И я бы сказал, что сами представления о грехе и святости могут развиваться и во внецерковном дискурсе литературном. Мне импонирует экуменический пафос книги «Даниэль Штайн, переводчик», хотя, может быть, чисто читательски мне не хватило интерспективности в изображении главного героя. Какие…

Ведущий. Прошу прощения за невежество. А интерспективность — что такое?

Новиков. Ну, не хватает изображения его внутреннего мира и тех соблазнов, которые он проходил. Он очень интересно говорит о том, что хорошо разбирается в женщинах, о том, как он ограничил себя, став монахом. Но как же ему дается его праведничество, какой ценой?

Ведущий. То есть Выподтверждаете мысль Майи Кучерской, что там не святость и грех, а вера и неверие?

Новиков. Там поставлены самые разные вопросы, чрезвычайно интересные, и в идейном отношении я вполне с книгой солидаризуюсь. Но мне кажется, грех и соблазн — важнейший материал для писателя, поскольку все-таки и писатели, и читатели — люди не безгрешные; как раз это нас всех и соединяет. Что же до жизни современной интеллигенции, то мне видятся два момента. Во-первых, некоторая греховность состоит в гедонистическом отношении к вере. В наслажденческом. Не знаю, насколько Майя хотела это показать в героине «Бога дождя», хотя, может быть, я вижу (Кучерская. Автор молчит…) …больше, чем… (Кучерская. Меня давно этому научили на филфаке…) …больше, чем хотелось сказать автору. Во-вторых же, мне кажется, что прошло время настоящих святых, таких, как Серафим Саровский, заступников за человека перед Богом, и профессиональные носители святости мне как-то не очень импонируют. Я думаю, что святость… (Остальные участники, не сговариваясь, одновременно, в голос: А кто это, профессиональные носители святости?) Позвольте уж мне закончить свою еретическую речь, все равно геенны огненной не миновать… (Ведущий. Кто знает…) Для меня святость — это определенная степень сердечности. И еще бы я как филолог обратил внимание на то, что грех, по всей видимости, этимологически восходит к глаголу «греть». То есть грех, это все-таки горение, жжение…

Ведущий. То есть святость — то, что светит, грех — то, что греет.

Новиков. …едва ли доступное холодному рационалистическому сознанию.

Улицкая. Антитеза грех — святость, она имеете право на существование, безусловно. Но в сегодняшнем мире, мне кажется, актуальнее выстраивать другую линию. И по этой оси я, скорее, вижу другие два слова: грех и праведность. Хотя Майя и считает, что мой последний роман — не о праведности; не уверена, но не мне судить. Потому что святость явление абсолютно иноприородное человеку. Что такое грех, мы все прекрасно понимаем, что такое святость — не все к этому в жизни прикасаются. Я вот месяц тому назад побывала в Ассизи. И у меня было ощущение, что там извергается энергия, равная атомному взрыву. Энергия реальной, когда-то в мире существовавшей святости, она по сей день работает. Можете наплевать на то, что я сказала, это совершенно не обязательно принимать на веру. Но вот что обсуждаемо: почему нам так не хватает сегодня именно праведности. Праведность это, на самом деле, хорошее поведение. Святым стать нельзя. Это… ну, как взрыв атомный, нечто космически другое, преображение природы человека. А праведниками люди становятся. У меня лично бабушка была праведница, она очень себя хорошо вела. Наверно, она совершала грехи тоже. Но поведение ее было абсолютно безукоризненно. И мы все знаем, что такие люди иногда встречаются.