Темень

– Будто бы у тебя был выбор! Или ты хотела поступить, как герой? Макс хорошо тебя выучил, что это значит – быть героем. Даже его смерть так и не выбила из твоей головы этот образ, хоть ты и понимаешь, что он заблуждался, что все его идеалы были лишь выдумкой наивного мальчишки. Да, смерть его была славной. Он погиб, как подобает герою, только что толку от одной героической смерти – да хоть от тысяч – если война всё равно кончится ничем? Ну допустим, ты вызовешь отряд. Ты получишь похвалу в виде письма от начальства и уедешь, а все эти люди останутся здесь. Они продолжат жить в дедовских хибарах, есть дешёвую и пресную пищу, считать свои ничтожные платы и надеяться, молиться, что они не сдохнут под завалами прежде, чем их дети смогут сами работать в этих же шахтах, и так по кругу, и этому не будет конца. Герой не спасает людей. Он может отдать всего себя без остатка, чтобы уберечь человека от физического уничтожения. И не более. Ты ничего не можешь сделать для них, ты никого не можешь спасти, и никто не может. Только ты в своей власти… – чёрная голова лежала на тёмном столе. Мария глядела в пустой стакан, и красный глаз надломился в гранённом сосуде. – Никого из них не было в твоей жизни до того, как ты приехала, и все они исчезнут, стоит тебе только уехать – действительно ли эти люди для тебя существуют?

Глава 10

Ночь опустилась на маленький городишко. Саша лежал на койке и готовился ко сну. Уже завтра его выпишут из больницы, чему он был рад и одновременно опечален, ведь подошёл к концу его своеобразный размеренный отдых. Шахтёр вытянулся в койке и закрыл глаза, но тут в дверь постучали. «Войдите!» – крикнул Саша сквозь зёв.

В палату вошла тёмная фигура. Без света было трудно разглядеть человека, но Саша узнал Марию по росту. Охотник сбросила сумки с плеча у входа и поставила ножны с мечом рядом с дверью, после чего взяла стул и села слегка в удалении от Сашиной койки. Саша приподнялся в койке и спичкой зажёг керосиновую лампу, стоявшую на прикроватном столике. Фитиль вспыхнул, и в тёплом тусклом свете сверкнули глаза охотника и металлические заклёпки тёмной бригантины.

– Привет, не думал, что ты зайдёшь так поздно, – Саша бросил взгляд на руку охотника: на ней не было гипса, – уже зажило?

– По крайней мере гипс больше не нужен.

– Везёт, -улыбнулся Саша.

– Сегодня утром я встречалась с Виктором.

Улыбка пропала с лица шахтёра, лицо его нахмурилось:

– Как всё прошло?

Мария заговорила медленно, чётко и размеренно:

– Он отвлёк Катерину, и я смогла выкрасть нужные документы. С ними я направилась к Варламу. Я показала документы ему, сказала, что его ждёт в случае обнародовании всей этой ситуации с махинациями и с чудовищем на шахте. По лицу было ясно, как в тот момент он хотел врезать мне, да вот смелости только не набрался. Пришлось ещё припугнуть его парочкой связей, которые смогли бы дать мне лучших адвокатов во всём Ирии.

– Ну, чем кончилось? – торопясь, спросил Саша.

– Отряда не будет.

У шахтёра на время спёрло дыхание. Саша опустил голову, нахмурился, на лбе проступили жилки, глаза забегали по одеялу, будто бы ища на нём ответ.

– Не понимаю. Ни черта не понимаю. Почему? Он так уверен, что сможет выкрутиться? – Саша поднял голову, по лицу шахтёра бегали желваки, а кулаки его непроизвольно сжимали одеяло. – Почему, Мария? Я не понимаю! Неужели он…

Большие чёрные глаза охотника смотрели в сторону шахтёра, не двигаясь. Глаза охотника казались шахтёру маленькими туннелями, уходящими глубоко-глубоко в темень, в которой едва виднелись два маслянистых танцующих огонька пламени. Шахтёру казалось, будто в этих туннелях он видел себя, но вскоре образ пропал – там ничего не было. Лицо Саши медленно разгладилось, брови поднялись, приоткрылся рот, и на дрожащих губах на несколько секунд повисло слово, лишь спустя эти секунды с губ оно сорвалось:

– Почему?

Мария закрыла глаза, встала и выпрямилась.

– Просто хотелось быть честной в благодарность за гостеприимство, – охотник направилось к выходу.

– В благодарность?..это!..да постой ты, это не ответ.

– Ничего личного, шахтёр. Просто никто из вас не сможет дать то, что мне по-настоящему нужно, – Саша вновь сжал одеяло, он держался за него, чтобы не броситься на женщину, но два чёрных глаза вновь повернулись к нему, и шахтёр оцепенел и потонул в них. Два чёрных глаза, диких и шальных, замерли в одном положении, будто смотрели внутрь себя, – не беспокойся. Так или иначе, ночью чудовище умрёт. Прощай.

Чёрная женщина вытекла из комнаты, и дверь за ней закрылась беззвучно. Саша остался один. И вся ночная встреча казалась ему столь нереальной – будто он общался с тенью иль с наваждением – всю ночь просидел он на кровати, не туша свет.