Теменная кость

От дома доносились звуки шумного праздника - смех и музыка забивали по-весеннему приятный перещебет лесных птиц. Через пару минут, слегка опьянев от дурмана смешанных с хвойным запахом ароматов первых лесных первоцветов, Бережной вышел к очень широкой, выложенной узорчатым камнем площадке перед огромным особняком. Здесь, журча звонкими голосами, звеня счастьем в своём веселье, резвились стайки празднично одетых детишек. Одни из них играли с большим добродушным псом, другие восхищались фокусами и комическими представлениями нанятых клоунов и мимов, третьи облепили стол со сладостями, за которым чародействовал добродушно-толстоватый кондитер, раздавая детишкам куски пирогов, тортов, красочные леденцы и фрукты, добавляя каждому по воздушному шарику, большая вязка которых играла праздничным многоцветием, привязанная прямо к столу.

Важные безвозрастные матроны, любовницы и девицы из эскортных услуг, толпились у столов с винами и закусками, разбрызгивая концентрированный солнечный свет со своих брильянтовых украшений, золотых и платиновых побрякушек. Дамы жеманно перецеловывали своими инъекционными губами воздух у щёк своих колежанок, отвечая на поток коротких на смысл комплиментов.

По периметру площадки, пуская лишь необходимые дозы дразнящего аппетит дыма, чтобы не раздражать важных гостей, стояло с пяток начищенных до жаркого блеска мангалов, возле которых, почти жонглируя своим мастерством, предлагали свой талант - горячие рыбные и мясные закуски, вышколенные повара. К горячему мясу, стоя у длинного, заставленного бочонками и бутылками, стола, олицетворяя собой утончённый вкус, высокий и тонкий сомелье предлагал вина и почти ледяные крюшоны, разливая их всегда по новым стаканам и бокалам. Использованные он небрежно бросал в картонный короб, смысл надписи на котором можно было понять, лишь услышав жалобный стон бьющегося стекла - "На счастье!"

Самой важной, мужской, части гостей перед домом не было. Приехавшие политики, бизнесмены и чиновники, как знал Бережной, сейчас находились или в библиотеке, или в кабинете на втором этаже огромного особняка, где за дорогим коньяком, с покуриванием ароматных сигар, предложенных радушным хозяином, где обсуждали важные деловые и политические вопросы. Никакие поводы, никакие праздники не могли отвлечь их от важных судьбоносных проблем. Такой была нелёгкая обязанность тех, кого с покорным почтением причисляли к сонму сильных мира сего.

Присоединяться к гостям во дворе Бережной не стал. Он был далеко не ровня всей этой напыщенной, расфуфыренной избыточным достатком публики, и не один из армии услужливой челяди. Но и подниматься в кабинет не стал, хотя пришёл сюда с поручением того, чьё влияние на это праздное сборище было абсолютным и решающим. Выше авторитета его патрона могла быть лишь международная политика и божественная воля, если таковая действительно существовала. Таким доверием, такими обязанностями требовалось распоряжаться взвешенно и мудро. В этом на Бережного можно было полностью положиться.

Подойдя к двум стоящим в стороне, одетым в строгие костюмы охранникам, он вполголоса напомнил, что прибыл в назначенный час с неотложным поручением. Выслушав его, один из охранников отошёл на пару шагов и по рации сообщил кому-то о важном визитёре.

Владельцем райской усадьбы и хозяином превращённого в сказку праздника был народный депутат Верховной Рады Украины Прилежный Юрий Афанасьевич. Всякий раз встречаясь с ним по делам службы, Бережной ловил себя на мысли, что при всём своём состоянии, положении и влиянии, в свои неполные тридцать восемь лет, Прилежный обладал внешностью подростка. Эта особенность не раз ставила народного избранника и крупного бизнесмена в неловкое положение. Мальчишеская внешность, угловатые и нервные движения тинэйджера, тонкий, совершенно не мужской голосок, привязанность к золотым украшениям и аксессуарам, привычка самостоятельно управлять своими роскошными автомобилями, делали из него в глазах коллег и партнёров очередного мажора. Когда-то это действительно соответствовало истине: в бизнес, а затем в политику он пришёл благодаря своим родителям, получив возможность распоряжаться невероятным капиталом отца, не так давно почившего в бозе. Но первое впечатление о Прилежном оказывалось, к опасному разочарованию многих, ошибочным. Делец слыл жёстким, порой жестоким бизнесменом и ушлым политиком, в собственности которого находился самый мощный медиа-холдинг страны, в который входили с десяток телеканалов, ещё больше журналов, газет, радиостанций и web-порталов, не считая дивизии послушных, прикормленных журналистов.

Встречи с хозяином пришлось ждать ещё полчаса. За это время Бережной вдоволь натешил себя наблюдениями за праздником, с удовольствием находя почти в каждом фрагменте наблюдаемых событий соответствие мафиозным сюжетам своего любимого автора, Марио Пьюзо.