Теменная кость

- Не за что благодарить, - ответил он. - Наверное, у вас серьёзные причины, если вы решили пригласить меня. С нетерпением жду, когда вы расскажете о них.

- Помните, вы мне показывали кинжал, атам?

- Да, помню. Вы сказали, что оружие подбросили.

Тунангаева замотала головой.

- Это не оружие. То есть, я хочу сказать, что эта штука только напоминает оружие, но это лишь ритуальное приспособление. Это мой атам. - Она сделала паузу и горько вздохнула. - Точнее - был моим.

- Простите, но я не понимаю, - признался Максим. - В протоколе изъятия, который составил ваш участковый Завальный, чёрным по белому указано, что нож вам подбросили.

- Это верно лишь отчасти. Я постараюсь пояснить, хотя чувствую, и хорошо понимаю, что ко всему этому вы относитесь с неверием.

- Здоровый скептицизм никому не вредил. Особенно людям моей профессии.

- Я всё-таки постараюсь пояснить. Но прежде должна сказать, что вижу и верю: в этих проблемах сможете разобраться именно вы.

- Спасибо за такую обнадёживающую уверенность.

Совсем рядом низко над водой бесшумно пролетела большая ночная птица. Серый, едва различимый в далёком свете фонарей силуэт мелькнул над водной гладью, над чёрным провалом озера, взбив космы медленно наползающего тумана.

- Это не просто уверенность, а знание. Есть такие люди. Они просто знают.

Женщина посмотрела Максима. В темноте ночи он не видел её глаз, но буквально чувствовал, как её взгляд касается его лица - словно мошки быстро переползали, перелетали с век на лоб, с носа на щёки. Ощущение было таким отчётливым, что Максим даже провёл руками по лицу, разгоняя несуществующих, надоедливых насекомых. Тунангаева отвернулась и стала смотреть в чёрную гладкую воду, бездонной пропастью обрезающую травяной бережок. Переползание невидимых, но ощутимых мошек прекратилось.

- У каждой ведьмы есть обязательный набор инструментов, которые изготовлены, если можно так сказать, по специальной технологии. Ей необходимо провести ни один обряд, чтобы приручить эти вещи, и тогда они будут служить, исполняя её волю.

- Ведьмы? - переспросил Максим.

- Ведьмы, да. Если я скажу, что вы сейчас сидите рядом с настоящей ведьмой, вы поверите?

Снова её невидимый взгляд заползал по его лицу. Максим предпочёл больше не повторять свой ответ, чтобы не обидеть человека, расположенного на откровенный разговор. Самоуверенность весьма чувствительна к сарказму.

- Я так понимаю, что над этими предметами вы поработали очень серьёзно.

- Да, они стали мне очень дороги. Люди моей профессии очень дорожат такими вещами. Именно благодаря им они могут делать то... что делают.

- Что это за предметы?

- Известный вам атам. Есть ещё чаша, курильница, книга с заклинаниями или тетрадь, которую вы видели. Есть специальный нож, с помощью которого собирают, срезают травы, ветви. Обычно его называют бурином.

- Хорошо, - сказал Максим. - Я понял. Вы хотите сказать, что с ними что-то произошло?

- И с ними, и со мной. Их кто-то изменил.

- Каким образом?

- На них поставили клейма, которые вы видели.

- Инквизиторскую печать? - спросил Максим и почувствовал, как на этих словах вздрогнула и задрожала Тунангаева.

- Да, - не сразу ответила она. - Кто-то забрал их из моего офиса...

- Я знаком с вашим заявлением. Участковый Завальный считает, что не было проникновения на вашу собственность.

Женщина грустно покачала головой.

- Эта свинья умеет лишь требовать. Сделайте ему это, помогите в том. Но своё брюхо не перенесёт даже через порог своего подъезда.

- Тем не менее... По его инициативе было открыто досудовое следствие, проведена экспертиза, которая не обнаружила следов взлома. Если кто-то и был у вас в офисе, он пользовался или вашими ключами, или качественно сделанными дубликатами.

- Заявление я забрала. Почти год оно пролежало без каких-либо результатов.

- Вы не захотели рассказывать о своих подозрениях. А завладеть ключами и сделать копии мог лишь очень близкий вам человек.

Туман подполз к бережку и, раскачиваясь, словно живая масса, стал постепенно взбираться на сушу.

- У меня нет близких людей. Есть двоюродная племянница где-то в Америке, но о ней я мало, что знаю, и мы никогда не общались. Тем более, я бы наверняка почувствовала, если бы моих вещей касался кто-то другой, чужой мне человек. Мне трудно объяснить, но для меня это не так сложно. Это сделал кто-то, кто гораздо сильнее меня. Это меня пугает. Он умеет скрывать себя от таких людей, как я.

В этот раз её взгляд не просто щекотал лицо Максима, а вцепился в кожу, словно тоненькими коготками. Так могло цепляться только отчаяние молящего о помощи.

- Вы считаете, что человек стрелявший в Наталью Пучкину, и тот, кто поработал над вашими реликвиями - одно и то же лицо? - спросил Максим.

- Вы тоже так считаете, - озвучила Тунангаева его мысли.

- И вы его никогда не видели?

- Ко мне многие приходят, но ни в одном из них я не почувствовала враждебности или опасности. Тогда, ночью, когда сожгли и убили Наташу, я знала, что это он. Я видела его, но он был далеко и было темно, чтобы я смогла разглядеть детали. Но...