Читаем Темная Башня. Путеводитель полностью

О вампирах

Отец Каллагэн, местный эксперт по вампирам, создает иерархию этих существ. Он выделяет три типа вампиров.

Тип первый: древние, Праотцы, короли-вампиры, вроде Барлоу. Их мало, живут они долго, могут сотни лет пребывать в летаргическом сне. Способны за короткий период времени превратить многих людей в вампиров второго типа. Их присутствие могут выдавать черные жуки, которых иногда называют блохи Праотцев.

Второй тип: живые мертвые, вроде тех, кто появился в Салемс-Лоте усилиями Барлоу, тоже могут создавать новых вампиров, но они редко бывают умнее зомби. Они не могут выходить на солнечный свет, он их слепит, обжигает кожу, убивает. Их выдает ненасытный голод, так что долго они не живут. Вампиры второго типа плодят по большей части таких же вампиров, как и они, но на гораздо меньшей территории, обычно после того, как вампир первого типа перебирается в другое место. Иногда они создают вампиров третьего типа.

Вампиры третьего типа, которых Каллагэн сравнивал также с рыбой-пилотом, сродни москитам. Они не могут превратить человека в вампира, но они постоянно пьют кровь других людей и являются носителями СПИДа. Они метят своих жертв, которые после этого привлекают других вампиров. Третий тип умнее второго. Они могут выходить в солнечный свет и в основном питаются обычной едой. Когда их убивают, от них остается только одежда, волосы и зубы, в этом они напоминают крысоподобных существ из «Перекурщиков», повести, опубликованной в сборнике «Ночные кошмары».

В эпопее «Темная Башня» есть и другие типы вампиров. Ведьма Риа черпает энергию из крови, скажем, пьет кровь Корделии Дельгадо. В «Смиренных сестрах Элурии» имеют место быть вампиры-медсестры, которые когда-то служили Белизне, но потом сошли с пути истинного. Есть еще и Джо Коллинз, он же Дандело, эмоциональный вампир. Юный Стивен Кинг боялся, что живущие в сарае красные пауки укусят его и превратят в вампира.

Когда Каллагэн упоминает писателя, Бена Мейерса, Эдди эта фамилия знакома. Однако Эдди, похоже, понятия не имеет о Стивене Кинге, хотя знает о фильме Кубрика «Сияние». Возможно, в мире Эдди у романа «Сияние» другой автор, как два автора обнаружилось у «Чарли Чу-Чу» Эдди потом приходит к выводу, что Кинг-писатель или существует только в Ключевом земном мире, или его профессия в других реальностях никакого значения не имеет.

Каллагэн рассказывает о том, как встретил и влюбился в Люпа Дельгадо. Роланд, естественно, узнает фамилию. Еще одно совпадение, которое не могло быть совпадением, очередной поворот на один зуб какой-то огромной шестерни. Каллагэн уходит из города после того, как низшим людям становится известно, что он убивает вампиров. В Сакраменто он работает в группе незаконных иммигрантов, фамилии которых еще встретит в Калье.

Он путешествует в различных реалиях Америки по тайным хайвеям, или, как называет их Эдди, прыжковым автострадам.[151] Роланд говорит: «Думаю, дороги — самый сильный наркотик, а каждая из них ведет к десятку других».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе [Сборник]
Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе [Сборник]

Подобного издания в России не было уже почти девяносто лет. Предыдущий аналог увидел свет в далеком 1930 году в Издательстве писателей в Ленинграде. В нем крупнейшие писатели той эпохи рассказывали о времени, о литературе и о себе – о том, «как мы пишем». Среди авторов были Горький, Ал. Толстой, Белый, Зощенко, Пильняк, Лавренёв, Тынянов, Шкловский и другие значимые в нашей литературе фигуры. Издание имело оглушительный успех. В нынешний сборник вошли очерки тридцати шести современных авторов, имена которых по большей части хорошо знакомы читающей России. В книге под единой обложкой сошлись писатели разных поколений, разных мировоззрений, разных направлений и литературных традиций. Тем интереснее читать эту книгу, уже по одному замыслу своему обреченную на повышенное читательское внимание.В формате pdf.a4 сохранен издательский макет.

Анна Александровна Матвеева , Валерий Георгиевич Попов , Михаил Георгиевич Гиголашвили , Павел Васильевич Крусанов , Шамиль Шаукатович Идиатуллин

Литературоведение