Читаем Темная Башня. Путеводитель полностью

В августе 2001 г., за месяц до выхода «Черного дома», Кинг объявил, что вернулся в мир стрелка и собирается одновременно опубликовать все три оставшиеся книги. И пусть Кинг не смог назвать точной даты публикации («Все в руках ка, не так ли?»), он предположил, что книги появятся примерно через два года, «с учетом обычных помех, как-то: болезни, несчастного случая и, самой страшной, отсутствия вдохновения. Одно я знаю наверняка: эти мои давние друзья живы, как и прежде. И опасны». Эти его слова появились на сайте www.stephenking.com 21 августа 2001 г. А на сайте www.amazon.com появилась другая его фраза: «Я чувствую, если не закончу сериал на этот раз, то не закончу никогда».

Готовясь к возвращению в Срединный мир, Кинг купил новый стол для кабинета в своем зимнем доме во Флориде. Стол создал для него ванкуверский дизайнер мебели Питер Пьеробон, с вытисненной надписью «ВСЕ СЛУЖИТ ЛУЧУ» на черной кожаной поверхности[20]. Вместо того, чтобы перечитывать четыре первые книги, он прослушал их аудиоверсии в исполнении Френка Мюллера и нанял помощника, чтобы выписать все важные моменты из четырех первых томов и произведений, так или иначе связанных с эпопеей «Темная Башня».

Чтобы отблагодарить читателей за их долготерпение, Кинг «вывесил» пролог пятого романа на своем официальном сайте. Изначально он остановился на названии «Наползающая тень» (The Crawling Shadow), но потом решил, что это очень уж банально. «Тогда я был моложе», — пошутил он. На этот раз никто не мог пожаловаться на дороговизну просмотра пролога или на его недоступность… за исключением тех, у кого не было доступа в сеть.

Шестилетний промежуток между четвертым и пятым романами стал самым длительным из всех, отделявших выход последующей книги от предыдущей. «В оправдание могу сказать только одно: найти дверь в мир Роланда ой как непросто», — написал он 21 августа 2001 г. на странице своего официального сайта.

В июне 2002 года Кинг сообщил своим фэнам о статусе эпопеи:

«Это самый большой проект из тех, за которые я когда-нибудь брался, и я отдаю ему все, что у меня есть. Включаю и малую толику мастерства, которой владею… Вы должны помнить, что этот проект растянулся на тридцать лет моей жизни, и он является основой для многих написанных мною книг. Где-то я чувствую себя Кэлом Рипкеном, объезжающим с прощальным туром все стадионы Американской лиги. Но в тихой комнате, где я работаю, никто не приветствует и не подбадривает меня. Я могу только надеяться, что это сделают некоторые из тех, кто прочитает написанные мною страницы. Вы должны помнить, что для большинства читателей Стивена Кинга Роланд-стрелок никогда не был приоритетом. Книги о Темной Башне… ну, они другие»[21].

К тому времени Кинг закончил черновой вариант «Волков Кальи», «Песни Сюзанны» и первую треть «Темной Башни» общим объемом порядка 1900 страниц. Признавшись, что выдохся, Кинг сказал, что берет месячный отпуск, а уж потом закончит книгу.

Во время работы Кинг слушал самую скучную, самую занудную музыку, которую только мог найти. 30 сентября в телепрограмме «Шоу Митча Олбома» он сказал: «Я работаю над этими книгами цикла „Темная Башня“ уже пятнадцать месяцев и все это время слушаю только „Мамбо номер 5“ Лу Беги. У меня есть виниловая пластинка с четырьмя вариантами „Мамбо номер 5“: радиоверсией, танцевальной версией и двумя аранжировками».

В начале июня Кинг вернулся к работе над 1100-страничной рукописью, из которой читатели (и автор) узнали, чем закончилась эта долгая история. В сентябре, на каждой остановке рекламного турне, связанного с выходом в свет романа «Почти как „бьюик“», он рассказывал фэнам о состоянии дел. В Нью-Йорке сказал, что осталось написать пятьдесят страниц. В Мичигане — тридцать пять. На «Шоу Митча Олбома» сообщил ведущему, что через две или три страницы поставит последнюю точку. «Мне хотелось бы закончить роман дома… не хочу заканчивать его в номере отеля в Дирборне», — сказал он и действительно закончил книгу лишь через несколько дней по возвращении в Мэн[22].

Кинг также сказал Олбому, что рекламное турне в связи с выходом в свет последних книг «Темной Башни» скорее всего станет его прощальным турне. Он считал необходимым объехать страну и лично сказать читателям, которые сердились на него, что работа наконец-то закончена, и они могут прочитать всю историю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
Кошмар: литература и жизнь
Кошмар: литература и жизнь

Что такое кошмар? Почему кошмары заполонили романы, фильмы, компьютерные игры, а переживание кошмара стало массовой потребностью в современной культуре? Психология, культурология, литературоведение не дают ответов на эти вопросы, поскольку кошмар никогда не рассматривался учеными как предмет, достойный серьезного внимания. Однако для авторов «романа ментальных состояний» кошмар был смыслом творчества. Н. Гоголь и Ч. Метьюрин, Ф. Достоевский и Т. Манн, Г. Лавкрафт и В. Пелевин ставили смелые опыты над своими героями и читателями, чтобы запечатлеть кошмар в своих произведениях. В книге Дины Хапаевой впервые предпринимается попытка прочесть эти тексты как исследования о природе кошмара и восстановить мозаику совпадений, благодаря которым литературный эксперимент превратился в нашу повседневность.

Дина Рафаиловна Хапаева

Культурология / Литературоведение / Образование и наука