Темная история

– Гнев – опасная эмоция. – Он сам не мог точно определить интонацию, с которой произнес эту фразу. Нет, не осуждение. Но и не совсем совет. Скорее… план, стратегия, холодно и спокойно продуманная до начала битвы. – Но нет ничего хуже страха, тут ты права.

– Да. – Она прерывисто выдохнула; звук вышел подозрительно похожим на всхлип, и Филипп прищурился, пытаясь разглядеть ее лицо в свете фонарей.

– Бренди? – полусерьезно предложил он.

Габриэль рассмеялась и обеими руками взялась за отвороты его пальто; запрокинула голову – и было облегчением увидеть ее улыбку.

– Нет. Достаточно, – она почти с нежностью вгляделась в его серьезное лицо. – Если продолжать в том же духе, запивая бренди каждую драку, я точно превращусь в алкоголичку. Ты действительно притягиваешь проблемы…

Да, так и было.

Но этот невыносимый, искренний, серьезный мужчина действительно имел в виду то, что сказал; он не опускался до намеков, и Габриэль находила в этом странное очарование.

На какую-то долю секунды вновь пришло воспоминание о его лице в последние мгновения драки – чужом, изменившемся лице, полном холодной, властной жестокости; лице, способном внушить страх людям, которые только что бросались на него с ножом. Габриэль упрямо тряхнула головой, прогоняя наваждение, и вновь улыбнулась Филиппу.

Нет, ей не хотелось пить. Она была пьяна и без этого, пьяна адреналином недавнего боя, и в искрящемся, возбуждающем напитке действительно не было горькой примеси страха.

Потому что рядом был Филипп.

Потому что гнев действительно был сильнее страха.

Потому что она никогда не чувствовала себя более живой.

Аркан III – Императрица

I have a knack for perceiving things.

I can see how it sounds.
I can feel how it sings.
When you paint me an image of who you are,
I know it's the best by far.

Poets of the fall, Don’t mess with me

[12]

Берлин, ночной клуб «Diablo latino»

Музыка на танцполе – один из популярных последний месяц ремиксов реггетона – орала так, что все соседи печально известного ночного клуба давно уже либо съехали, либо обзавелись патентованными затычками в уши. Но спрятанный в глубинах второго этажа кабинет, просторный и по-испански ярко-контрастный, был настоящим оазисом тишины посреди ревущих децибел.

Рамон Рохо, хозяин кабинета – а также владелец самого «Diablo latino», еще целой сети ресторанов и пивных, нескольких одиозных притонов и одного футбольного клуба, – умел добиваться того, чего хотел, даже если этим желаемым была попросту тишина посреди дискотеки.

Темноволосый мужчина средних лет, со слегка одутловатым лицом, на котором отпечаталась его склонность к неумеренной еде и возлияниям, Рамон держал свое тело с надменной уверенностью уличного бойца, привыкшего к победам; и сейчас, на виду стоящей перед ним пары, Рохо еще сильнее подбавил угрозы в свою позу и осанку.

Их было двое: тощий, жилистый паренек с дергаными манерами неврастеника и девчонка-блондинка, на лице которой не слишком прослеживалась работа мысли – в ущерб туповатой, упрямой злости. Было видно, что их соединяют романтические отношения, но это, скорее, было дополнительным осложнением.

Они не были похожи на посредников в серьезном деле – и, между тем, именно этими посредниками и назвались.

– Я проверил, вас действительно прислал не Хорст, – неохотно уточнил Рамон, и парочка перед ним синхронно и виновато замотала головами.

– Нет, – блондинка осмелилась подать голос первой. – Мы же уже объясняли, что представляем интересы… другой партии.

Рохо, многолетний глава байкерской группировки под претенциозным и говорящим названием «Desperados», «отчаянные», редко имел повод чувствовать себя озадаченным. И все же сейчас он действительно испытывал эту редкую для него эмоцию.

Неделю назад произошло нечто необычное и неслыханное: у него попросили встречи посланцы соперничающей группировки, Ангелов Ада, чье упоминание – конечно, не считая соединенных с их именем крепких выражений, – было под строжайшим запретом среди всех подчиненных Рохо.

Глава Десперадос терпеть не мог своего соперника во владычестве над ночными улицами Германии: Бруно Хорст, урожденный немец, беззастенчиво пользовался своими преимуществами, оттяпав у «Отчаянных» все то, до чего смогли дотянуться его загребущие руки. Ходили слухи, что Хорст умудрился поладить даже с, в общем-то, неподкупной полицией Берлина, уговорив их закрывать глаза на некоторые не слишком страшные провинности своих буйных подчиненных.

Но сейчас двое этих подчиненных вновь стояли перед ним; они выполнили свою часть сделки, дав ему информацию о действиях Хорста, – и теперь ожидали отчета об ответной услуге. Рохо действительно сделал то, что от него хотели, – но он остался осторожным, послав на задание не своих «отчаянных», а попросту одну из уличных банд, страстно желающих влиться в байкерское братство.