Темная лошадка

Рядиться под дилетантку я не стала. Джинсы, кроссовки, черная майка, бейсболка. Широкий ремень и револьвер сзади за поясом, под просторной рубахой.

Обойдя с тыла палатку Джейда, я зашла внутрь так же, как в первый раз ночью. В проходе у чьих-то денников болтали, смеялись, кричали друг на друга, готовясь к тренировкам, незнакомые мне люди. Тут же обихаживали коней: заплетали гривы, чистили упряжь, полировали копыта.

Дальше по ходу, прямо за стойлами Джейда, скучали в денниках лошади другого тренера. Две из них на сегодня уже отработали, их стриженые гривы еще волнились от только что расплетенных косичек. К остальным еще не притрагивались скребницей, и конюха нигде по соседству видно не было.

Я взяла вилы, подкатила к одному из денников тачку для мусора и вошла внутрь. Обитатель стойла на меня особого внимания не обратил. Опустив голову, я поворошила вилами подстилку, постепенно продвигаясь к задней стенке стойла, и осторожно заглянула в щель между металлической оградой стойла и брезентовой шторой.

В соседнем деннике стояла на низенькой табуретке вихрастая рыженькая девушка, ловко и красиво заплетая Парк-Лейн гриву в косички. Косички получались ровные, плоские, одна к одной, завязанные толстыми черными нитками. Она работала, еле заметно кивая головой в такт только ей слышной музыке из наушников.

Заплетание в косички конских грив и хвостов – одна из многих возможностей заработать во время зимнего сезона соревнований. На ипподроме четыре тысячи лошадей, почти всем им для выставки нужно заплетать всю гриву полностью, конюхов, как всегда, не хватает, и хорошие плетельщики могут получать неплохие деньги за каждый день соревнований. Есть девочки, которые только и делают, что с рассвета ходят по конюшням и заплетают гривы и хвосты, пока не онемеют пальцы. В день можно заработать до нескольких сотен долларов.

Девочка, заплетавшая гривы для Джейда, не отрывала глаз от работы. Пальцы у нее так и мелькали. Меня она не замечала.

Мимо моего денника прошла по проходу Пэрис, разговаривая по мобильному телефону. Она была одета для выступления – галифе и приталенная зеленая блуза из саржи. Ни Джейда, ни Ван Зандта поблизости не наблюдалось.

Вряд ли Лэндри уже загреб к себе кого-нибудь из них: до передачи выкупа он и шагу не сделает. Пока у похитителей есть шанс получить деньги, есть и резон сохранять Эрин жизнь – если только они уже не убили ее. Да и вообще брать Джейда под стражу рискованно – разве что у Лэндри есть на него нечто абсолютно неоспоримое. А на Ван Зандта до сих пор ничего основательного не нашли. Кроме того, если задержать одного из подозреваемых, второй может запаниковать, убить девушку и скрыться.

Лэндри остается рассчитывать только на удачу, вопреки всему надеяться, что преступники привезут с собой Эрин. Хотя уже понятно, что удача не на нашей стороне.

Я не могла как следует расслышать, что за разговор вела Пэрис, но голос у нее был веселый, интонации певучие, мелодичные. Пару раз она засмеялась, сверкнула улыбкой.

Я сбросила в тачку пару навильников навоза, перешла в следующий денник и начала сызнова. В щель между брезентом и железной стойкой мне было видно, как Хавьер выходит из кладовки со сбруей для Парк-Лейн в руках.

– Извините, пожалуйста!

Я обернулась на голос. За моей спиной стояла и смотрела на меня пожилая дама. Копна бледно-абрикосовых, жестких от лака волос, слишком обильный макияж, слишком много золотых украшений, строгое лицо блюстительницы нравов.

Я постаралась сделать растерянное лицо.

– Как пройти к конюшне Джейда? – спросила она.

– К коньюшне Джедаа? – с сильным французским акцентом повторила я.

– К конюшне Дона Джейда, – громко, с безупречной артикуляцией отчеканила дама.

Я показала на стенку за своей спиной и снова принялась ворошить навоз.

Дама поблагодарила, прошла дальше, и через минуту по палатке разнесся звонкий голос Пэрис Монтгомери:

– Джейн! Как я рада вас видеть!

Джейн Леннокс. Хозяйка Парк-Лейн. Та, что звонила после гибели Звездного с пожеланием передать лошадь другому тренеру.

В щелку я видела, как две дамы обнялись, причем Пэрис пришлось нагнуться.

– Мне ужасно жаль, Джейн, но Дона сейчас нет. У него какие-то дела, связанные с расследованием убийства той бедной девочки. Он звонил, сказал, что не успеет сюда, чтобы выступить на Парк-Лейн, и просил заменить его. Надеюсь, для вас это не слишком большое разочарование. Знаю, вы летели из самого Нью-Джерси, чтобы посмотреть на нее и Дона…

– Не извиняйтесь, Пэрис. Вы прекрасно с ней работаете. Я не буду разочарована, если на ринг ее выведете вы.

Потом они зашли в кладовку, и голоса затихли. Я шмыгнула в денник прямо за ними, чтобы подслушивать через стенку. Собеседницы старались говорить шепотом, однако громкость нарастала вместе с эмоциональным накалом.

– Вы знаете, мне очень нравится, как вы обращаетесь с Парки, но, Пэрис, я должна сказать, мне не по себе из-за того, что здесь происходит. Я думала, он забудет прошлое, но тут он поехал во Францию, и…

– Понимаю вас, но, Джейн, я надеюсь, вы передумаете. Такая чудесная лошадка. У нее прекрасное будущее.