Темная половина

Что-то мелькнуло в сознании яркой вспышкой… но Алан не понял, что это было. Кто-то ему говорил что-то о черном «торонадо», и совсем недавно. Сейчас Алан не помнил, кто и когда… но обязательно вспомнит.

— Я был на кухне, хотел налить себе холодненького лимонаду, — продолжал Фаззи, — глянул в окно и увидел, как эта тачка выруливает из моего сарая. Первое, что я подумал: у меня такой не было. Второе, что я подумал: как она вообще там оказалась? Сарай закрыт на висячий замок, а единственный ключ — у меня на брелоке.

— А разве у тех, кто оставляет тебе машины, нет запасных ключей?

— Нет, сэр! — Фаззи, похоже, искренне оскорбился.

— Номер ты, конечно же, не запомнил?

— Да нет, черт возьми, очень даже запомнил! — воскликнул Фаззи. — У меня ж тут бинокль на кухне! Отличный бинокль, прямо на подоконнике. Вы же знаете!

Алан, заходивший с инспекцией в сарай вместе с Тревором Хартлендом, никогда не бывал в кухне Фаззи (и в ближайшее время не собирался, большое спасибо), однако сказал:

— А, да. Бинокль. Я как-то забыл.

— А вот я не забыл! — радостно проговорил Фаззи. — У вас есть карандаш?

— Конечно, Альберт.

— Шеф, а чего бы вам не называть меня просто Фаззи, как меня все называют?

Алан вздохнул.

— Хорошо, Фаззи. И кстати, раз уж зашел разговор, чего бы тебе не называть меня просто шериф?

— Как скажете. Так вы там записывать будете или нет?

— Уже готов.

— Во-первых, это был миссисипский номер, — объявил Фаззи победным тоном. — И что вы на это скажете, черт возьми?

Алан не знал, что на это сказать… но в голове промелькнула еще одна мысль. Еще одна вспышка, на этот раз — ярче прежних. «Торонадо». И Миссисипи. Что-то насчет Миссисипи. И еще город. Оксфорд? Это был Оксфорд? Как здешний, в Мэне, за два городка отсюда?

— Не знаю, — проговорил он и добавил, решив, что именно это Фаззи и хочет услышать: — Но звучит подозрительно.

— В самую точку! — хрипло воскликнул Фаззи, потом откашлялся и заговорил деловитым тоном: — Ладно. Миссисипский номер шестьдесят два двести восемьдесят четыре. Записал, шеф?

— Шестьдесят два двести восемьдесят четыре.

— Шестьдесят два двести восемьдесят четыре, ага. Уж можете, на хрен, не сомневаться. Подозрительно! Да уж! Так я и подумал! Едрить меня вместе с Иисусом, жующим бобы!

Алан представил Иисуса, уплетающего консервированные бобы прямо из банки, и ему пришлось на секунду закрыть микрофон рукой.

— Ну что, шеф? — спросил Фаззи. — Что вы намерены предпринять?

Я намерен закончить этот разговор и постараться при этом совсем не рехнуться, подумал Алан. Это первое, что я намерен предпринять. А потом я попробую вспомнить, что говорил мне о…

И тут он вспомнил. В голове словно включился холодный свет, по рукам побежали мурашки, а кожа на затылке натянулась, как на барабане.

Телефонный разговор с Тэдом. Вскоре после того, как тот психопат позвонил из квартиры Мириам Каули. В ту ночь, когда серия убийств уже началась.

Он буквально услышал, как Тэд говорил: Вместе с матерью он переехал из Нью-Хэмпшира в Оксфорд, штат Миссисипи… он избавился от своего южного акцента.

Что еще сказал Тэд, когда описывал Джорджа Старка по телефону?

И последнее: возможно, он водит черный «торонадо». Не знаю, какого года выпуска. Но точно из старых, у которых сплошная ржавчина под капотом. Черный. Номера могут быть из Миссисипи, хотя, возможно, он их поменял.

— Наверное, был слишком занят и не успел, — пробормотал Алан. По всему телу по-прежнему бежали мурашки.

— Что вы сказал, шеф?

— Ничего, Альберт. Разговариваю сам с собой.

— Мама всегда говорила, что это к деньгам. Может, и мне стоит попробовать.

Алан вдруг вспомнил, что Тэд добавил кое-что еще — одну последнюю деталь.

— Альберт…

— Называйте меня Фаззи, шеф. Мы же договорились.

— Фаззи, а у этой машины, которую ты видел, была наклейка на бампере? Может быть, ты заметил…

— Черт, шеф, а вам-то откуда известно? Что ли, в розыске тачка? — с любопытством спросил Фаззи.

— Это не твоя забота, Фаззи. Полиция сама разберется. Ты видел, что там написано?

— Конечно, видел, — сказал Фаззи Мартин. — «ПСИХОВАННЫЙ СУКИН СЫН», вот что там было написано. Хотите — верьте, хотите — нет.

Алан медленно положил трубку, уже веря, да, но уговаривая себя, что это еще ничего не доказывает, вообще ничего… может быть, кроме того, что Тэд Бомонт — псих ненормальный. И надо быть ненормальным, чтобы поверить, будто слова Фаззи могут служить доказательством, что происходит нечто… сверхъестественное, за неимением лучшего слова.