Темная половина

Он поднял взгляд и увидел воробьев.

Они сидели на крыше дома Уильямсов. Они сидели на ветках деревьев, росших вокруг дома. На камнях на берегу озера. Они теснились на дощатом причале Уильямсов — покрывали его сплошным живым ковром, так что под ними не было видно досок. Сотни и сотни воробьев.

Они не издавали ни звука, а просто смотрели на Алана крошечными черными глазками.

— Господи, — прошептал он.

В высокой траве вокруг дома Уильямсов стрекотали сверчки, волны озера с тихим плеском бились о причал, сверху доносился гул самолета, летевшего на запад, в сторону Нью-Хэмпшира. В остальном же все было тихо. Ни единой лодки на озере, ни единого рева мотора.

Только птицы.

Все эти птицы.

Алан почувствовал, как все его существо наполняется звенящим, пронзительным страхом. Он не раз наблюдал стаи воробьев, весной или осенью, иногда сразу сотню и даже две сотни, но в жизни не видел такого количества воробьев.

Они явились за Тэдом… или за Старком?

Алан покосился на рацию в машине и подумал, что, может быть, все-таки стоит вызвать подкрепление. Слишком все странно, слишком непонятно и ненормально.

А если они взлетят все разом? Если он здесь и если у него и вправду такой острый слух, как утверждает Тэд, он их точно услышит. Непременно услышит.

Алан пошел вперед. Воробьи даже не шелохнулись… но прилетела еще одна стая и расселась на верхушках деревьев. Теперь воробьи были повсюду и смотрели на Алана сверху вниз, как суровый судья смотрит на убийцу на скамье подсудимых. Их не было лишь позади, на дороге. Лес, подступавший к Лейк-лейн, оставался еще не охваченным ими.

Алан решил идти через лес.

В голове промелькнула мрачная мысль, разве что самую малость недотянувшая до дурного предчувствия, что это может стать самой крупной ошибкой за всю его полицейскую службу.

Я просто разведаю, что и как, подумал он. Если птицы не взлетят… а взлетать они, кажется, не собираются… со мной все будет в порядке. Я поднимусь на Лейк-лейн, перейду через улицу и проберусь к дому Бомонта через лес. Если «торонадо» стоит у дома, я его увижу. Если я увижу машину, то, может, увижу его. И хотя бы пойму, с кем имею дело. Буду знать, кто это: Тэд или… кто-то другой.

Была еще одна мысль. Но Алан не решался на ней задерживаться, опасаясь спугнуть удачу. Если он увидит владельца черного «торонадо», возможно, у него получится уложить его с одного выстрела. Если будет возможность, он пристрелит ублюдка и покончит со всем прямо здесь и сейчас. В этом случае он, конечно, получит по шапке от полиции штата за неисполнение их особого распоряжения… но Лиз с малышами будут в безопасности, а на данный момент его больше ничто не волнует.

Во двор опустилась еще одна стая воробьев, опустилась совершенно бесшумно. Теперь они покрывали живым ковром почти всю заасфальтированную подъездную дорожку у дома Уильямсов. Один воробей приземлился буквально в пяти футах от ботинок Алана. Алан дернул ногой, сделав вид, что собирается его пнуть, и тут же пожалел об этом. Он почти ждал, что воробей испугается и взлетит, а вместе с ним — и вся эта гигантская стая.

Воробей чуть подпрыгнул. И все.

Еще один воробей опустился прямо на плечо Алана. Шериф не поверил своим глазам, но воробей и вправду сидел у него на плече. Алан попытался его смахнуть, но воробей перепрыгнул ему на руку. Он опустил клювик, словно собираясь клюнуть Алана в ладонь… но замер, так и не клюнув. С бешено колотящимся сердцем Алан медленно опустил руку. Воробей спрыгнул вниз, один раз взмахнул крылышками, уселся на дорожке вместе со своими собратьями и уставился на Алана блестящими, бессмысленными глазками.

Алан тяжело сглотнул. В горле раздался вполне различимый щелчок.

— Кто вы? — пробормотал он. — Мать вашу, кто вы?

Воробьи молча таращились на него. Теперь уже каждый клен, каждая сосна на этой стороне Лейк-лейн были буквально усыпаны воробьями. Где-то треснула ветка, не выдержавшая их общего веса.

У них полые кости, подумал Алан. Они почти ничего не весят. Это сколько же их должно быть, чтобы под ними сломалась ветка?!

Он не знал. И не хотел знать.